Музей приходит на дом

07.09.2020

Полгода назад все мы оказались заперты в пространстве своих квартир: пандемия коронавируса диктовала новые условия жизни и работы. Но вот неожиданность: режим самоизоляции оказался временем не только странным и трудным, но и захватывающе интересным. В том числе потому, что раскрыл массу неведомых прежде возможностей узнавать новое в стремительно расширяющейся культурной онлайн-вселенной.

Одним из самых ярких впечатлений «карантинной весны» оказались виртуальные лекции и экскурсии Пушкинского музея: получить столько познавательной информации, не выходя из дома, раньше не удавалось и за несколько лет! Владимир Определенов, заместитель директора по цифровому развитию Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, подчеркивает, что не потерять контакт со своей аудиторией за время локдауна музею помогли смелые цифровые проекты, реализованные незадолго до этого.

Проект «Виртуальный Пушкинский» (реализуемый при поддержке Министерства культуры РФ) стартовал еще в 2016 году, но настоящим технологическим прорывом стала виртуальная выставка «От Дюрера до Матисса», на которой представлены рисунки из собрания музея. В совместном проекте с компанией Navigator4D был создан цифровой двойник выставки: любой человек, скачав приложение на компьютер, попадает в виртуальное пространство музея и может ходить по залам, слушать аудиогида, рассматривать рисунки, изучать информацию о каждом из них.

Выставка открылась в марте — в тот момент, когда в музее уже не могло быть посетителей. Но с помощью цифрового двойника она действительно заработала, принимая благодарных и заинтересованных, хотя и виртуальных зрителей.

Еще у Пушкинского есть Smart Museum 3D — суперсовременный инструмент 3D-проектирования музейных пространств. Музейщики, архитекторы, художники уже активно экспериментируют с ним, создавая виртуальные экспозиции, а зрители в ближайшем будущем смогут «гулять» по выставкам в своих смартфонах и ноутбуках. В музее надеются привлечь к сотрудничеству школы и вузы, чтобы вместе с ними с помощью Smart Museum запускать новые проекты в цифровых пространствах Пушкинского, а потом, возможно, и в тех пространствах, которые партнеры изобретут сами.

Если виртуальные выставки наполнить качественным, разнообразным, интересным содержанием, они будут очень востребованы, убежден Владимир Определенов. За последние месяцы многие — и молодежь в первую очередь — привыкли воспринимать контент на компьютере не менее глубоко, чем в реальности. А аудитория таких культурных онлайн-событий увеличивается в десятки раз.

Владимир подробно рассказал нам о том, чему Пушкинский музей научился в период самоизоляции, как создается и чему служит «цифровое музейное пространство» и зачем музею компьютерные игры и специалисты в области Data Science.

Музей на карантине — все в онлайн. А что потом?

- Во время локдауна музей мог быть лишь цифровым, других возможностей для его работы не было. Какие из извлеченных за эти месяцы уроков будут полезны и дальше?

С нами останется весь наработанный опыт общения с аудиторией в онлайне. Этот период быстро и четко проявил, кто из сотрудников музея интересен публике, а кто нет. После традиционной экскурсии вы получите от силы один-два отзыва, а во время экскурсии виртуальной или в ходе онлайн-лекции обратная связь приходит моментально. Мы теперь можем оценивать интерес к лектору: его начали слушать, бросили на середине, а на вторую лекцию не пришли, или, наоборот, аудитория и количество просмотров постоянно растут. Этот анализ поможет нам делать цифровые продукты в будущем. Но тенденция, кстати, очевидна: сильные профессионалы за это время стали еще сильнее, еще востребованней. Те, кто был готов учиться новому, адаптироваться к новым способам общения со своими слушателями, делали это независимо от возраста.

Мы научились создавать качественный видеоконтент, многие сотрудники музея перестали бояться камеры, привыкли к Zoom. В результате получился огромный цикл лекций: за три месяца карантина мы смогли собрать и обработать материалов больше, чем за предыдущие десять лет. И просмотров получили на пару порядков больше, чем в обычное время.

При этом оказалось, что для онлайн-лекций нет необходимости в съемке с уровнем кинокачества, в сложном монтаже. Людям просто должно быть удобно — смотреть и задавать вопросы. Для нас это тоже большой урок: обнаружилось, что многие вещи, которые, как нам раньше казалось, необходимо заказывать, мы способны сделать сами и получить прекрасный отклик.

Однако если нужен продукт «блокбастерного» уровня, например настоящий фильм со сценарием, режиссером, актерами и т. п. или цифровой двойник выставки, то работать надо только с профессионалами.

За это время мы сделали невероятный рывок в сторону цифровой доступности музея. Не все могут приехать в Москву в музей, и не все в состоянии, живя в Москве, добраться до музея. Мы не так много вещали на иностранных языках, но все русскоязычное население планеты, которое интересуется культурой, получило доступ к коллекциям и накопленным знаниям Пушкинского. Мы чувствуем, что с нами вместе теперь огромный мир, и будем укреплять эти связи.

- А дети? Их аудитория прибавилась за это время?

Давайте не будем себя обманывать: ребенка приводят в музей родители. И если родители не подскажут, ему самому никогда не придет в голову зайти на сайт Пушкинского музея. Нет детской аудитории, но есть семейная.

Если же ребенок к нам пришел, ему должно быть интересно. И вот тут мы сталкиваемся с серьезным вызовом: в музейном цифровом пространстве практически нет достойных игр, к которым привыкли современные дети. Это океан возможностей, который еще предстоит освоить. Проекты Smart Museum, Navigator4D позволят сделать первые шаги. Надо выходить в глобальное игровое пространство, сотрудничать с профессионалами в этой сфере, чтобы на игровых платформах появлялись квесты, игровые задания от Пушкинского. У этого направления огромный потенциал: компьютерные игры показали самый большой рост на цифровом рынке за последнее время. Музей просто обязан там быть — для расширения не только детской, но и взрослой аудитории.

Источник: ГМИИ им. А.С. Пушкина

«Цифровой двойник» музея

- Расскажите о роли данных в ваших проектах. Есть ли данные, работа с которыми дает важный и нужный результат?

Про использование данных в маркетинге говорить не буду — читатели и так наверняка слышали о том, как с помощью анализа соцсетей и веб-сайтов привлекать посетителей. Все это мы тоже делаем. Что прежде всего интересно для музея как института памяти? Переход от линейных технологий оцифровки к цифровому двойнику — объекта, пространства, мероприятия, музея в целом. Цифровой двойник музея — это совокупность изображений высокого разрешения, видеозаписей, 3D-моделей, типологических характеристик, описаний музейных экспонатов и т. д. Такую концепцию мы сейчас прорабатываем с коллегами в музейном сообществе в рамках Совета по цифровому развитию музеев ИКОМ.

Глобальный прорыв произойдет, когда мы научим системы искусственного интеллекта атрибутировать и анализировать произведения искусства. Но нейронные сети для этих целей пока очень плохо обучены. Сегодня с их помощью можно более-менее распознавать лица, но они еще неспособны разбирать старые шрифты или рукописный текст, читать иероглифы или клинописные таблички. Другой пример — типологическое сравнение предметов. Выполнив анализ цифровых двойников двух наконечников стрел, похожих, но найденных в разных местах, можно понять, один это мастер делал или нет. Сейчас годы тратятся на то, чтобы сопоставить археологические находки из разных стран (которые раньше были единым историческим пространством) — например, данные итальянских, греческих, турецких, крымских музеев. Если бы вместо этого ученые создавали качественные цифровые образы, в пределе ведущие к цифровым двойникам, мы получили бы совершенно новое научное знание за гораздо более короткий срок.

Эрмитажные экспедиции, проведенные вместе с Институтом археологии РАН, успели снять Пальмиру до ее второго захвата террористами и взрыва. С помощью искусственного интеллекта можно виртуально восстановить город на основе этих изображений. Или возьмем, например, археологический раскоп в Причерноморье. Если у нас есть в «цифре» типологические характеристики предметов в аналогичных раскопах по всему Средиземноморью, то, объединив эти данные, мы сможем получить научную реконструкцию древнегреческого городища.

Пока мы в лучшем случае создаем 3D-модели объектов и руками дополняем их внешними элементами. В будущем у нас будет виртуальный помощник, и мы попросим его, например, сопоставить типологию Афинского Акрополя с результатами съемки квадрокоптером нашего раскопа и всеми найденными в нем и оцифрованными артефактами. А потом добавим к этому геопространственную информацию и данные исторической геодезии для этого места. Это позволит гораздо лучше увидеть, как менялось все вокруг за столетия, оценить данные других смежных специальностей. Подключив к их анализу искусственный интеллект, мы получим настоящий прорыв в исторической науке.

Сегодня же мы формируем методологию цифрового двойника и, что самое главное, начинаем учить специалистов в сфере культуры работать с «цифрой». Приведу другой пример. Гигантской проблемой для музейщиков является полнотекстовый поиск по старым рукописям. Допустим, мы оцифровали книги и в них есть рукописные пометки ученых на разных языках — где-то на французском, где-то на латыни. Собрать из этого единый материал, чтобы исследователь из любой страны мог с ним работать, пока не получается. Для этого нужен колоссальный труд многих хранителей, библиотекарей, архивистов, которые понимали бы принципы работы «цифры»: как эти данные и в каком качестве надо подготовить, чтобы они стали машиночитаемы. Ключевой вызов для нас — такое образование коллег.

Мы еще в самом начале пути.

- Необходимо будет учить цифровым навыкам историков, архивистов, искусствоведов. Но понадобятся и кадры в сфере data science?

Да, и уже сейчас можно делать совместные проекты с ребятами — исследователями данных. Было бы здорово, если бы они сказали нам: «друзья, вы плохо оцифровали клинописные таблички, так машина их не поймет, надо сделать по-другому» или «чтобы прочитать все иероглифы и образы на этом саркофаге, его нужно оцифровать с определенным качеством и уровнем детализации» и т. д.

Но для этого нужны специалисты в сфере Data Science, которые разбираются в нашей предметной области, но еще — научные сотрудники традиционной школы, открытые новому. Пока явный недостаток и тех и других. Мы с моими студентами делаем только первые шаги в этом направлении. Надеюсь, такая коллаборация сложится в недалеком будущем и в конце концов появятся условия для настоящего прорывного проекта.

Впрочем, и технологии для таких исследований только-только созрели, пару лет назад об этом нельзя было даже помыслить. А сейчас технологически мы к этому почти готовы. Хотя доступных решений для массовой 3D-оцифровки пока тоже недостает.

- Цифровой двойник музея обещает научные прорывы. А что он даст посетителю?

Проекты Smart Museum и Navigator4D — вот примеры пользы от цифрового двойника для посетителя. Вы виртуально попадаете в пространство музея и можете делать там практически все то же, что в музее реальном. Добавьте к этому шлем виртуальной реальности — и возможности становятся практически безграничными. Находясь в любой точке мира, вы сможете ходить по Пушкинскому, Эрмитажу или Лувру, рассматривать и изучать экспонаты. И дело не ограничивается музеями. Представьте себе, что с помощью полноценных виртуальных реконструкций вы сможете оказаться в Древнем Египте, Помпеях, городах Древней Греции или посмотреть на скрытый в джунглях Камбоджи древний город Ангкор-Ват в его расцвете.

Современная визуализация открывает совершенно невероятные возможности для популяризации искусства и исторической науки — прежде всего среди молодых людей и, конечно, для образовательных проектов.

Источник: ГМИИ им. А.С. Пушкина

Куда ведет цифровое развитие

- Ваша должность — заместитель директора по цифровому развитию. Видимо, создание цифрового двойника музея — ваша перспективная цель. А какие задачи решаются прямо сейчас?

Есть несколько важных направлений. Во-первых, развитие нашей базовой ИТ-инфраструктуры (оборудование, локальная сеть и внешние каналы связи, системное ПО, архитектура наших информационных систем).

Второе направление — внутреннее цифровое пространство музея. Это системы, предназначенные для хранения информации о музейных экспонатах (с грифом «вечно»); системы для учета и изучения коллекций; электронная библиотека с системой полнотекстового поиска; системы хранения цифровых активов (медиафайлов, произведений кино- и медиаискусства). Важнейшая задача для нас — интеграция этих систем между собой таким образом, чтобы в «цифру» перешли все музейные пространства и мероприятия.

К внутреннему информационному пространству музея относятся и более прозаические системы для продажи билетов и работы с посетителями.

Но есть и публичное цифровое пространство музея — это наши сайты, присутствие музея в социальных сетях, информация на сервисах типа «Яндекс.Карт» и карт Google, работа с открытыми данными, обмен с источниками внешних данных. Важная часть публичного цифрового пространства — это открытость данных самого музея. Чтобы какой-нибудь полезный сервис для посетителей с помощью «Яндекс.Алисы» или чат-бота мог обратиться к нашему сайту и получить всю нужную информацию.

Большой блок работы — собственно оцифровка предметов музейных коллекций и методик работы с ними. Нечего будет показывать в цифровом пространстве, если у нас не будет цифровых объектов и документации по ним.

И невозможно все это делать, если не работать над повышением цифровой грамотности сотрудников и посетителей.

- Цифровой грамотностью посетителей вы тоже занимаетесь?

Конечно. Мы должны просвещать аудиторию, рассказывать о наших цифровых сервисах — о бесплатных аудиогидах на сайте, о том, что билеты в музей очень удобно покупать онлайн, о виртуальных экскурсиях и приложениях дополненной реальности, с помощью которых можно узнать много интересного о музейном экспонате, который вы сейчас рассматриваете.

Но наиболее важна работа с теми, для кого просто прийти в музей может быть маленьким подвигом. Мы обучаем кураторов, которые занимаются с людьми с ограниченными возможностями, рассказываем, как использовать все многообразие наших цифровых сервисов, для того чтобы познание искусства для их подопечных стало доступным и увлекательным, по-настоящему обогащало их жизнь.

- И все-таки, где искать ресурсы, чтобы цифровой двойник музея стал реальностью?

Единственный путь — реализовать такие проекты на стыке «музей, университет, бизнес». В России эта экосистема еще не сложилась. У нас довольно много социальных НКО, немало технологических стартапов. Но стартапов, которые делают разработки на стыке с научными социокультурными исследованиями и исследованиями в области цифровых данных, практически нет. И фондов, которые поддерживали бы такие проекты, тоже мало. Задача всего музейного сообщества — думать об этом, предлагать идеи. И тогда найдутся инвесторы, которые поймут значение таких проектов для общества, и появятся молодые инициативные разработчики, которые возьмутся за их реализацию.

Еще статьи

Борьба с бедностью: как помочь малоимущим, подскажут данные

«Умные» социальные проекты: от анализа бедности до азбуки Брайля

Добрые дела больших данных

Нет утечкам: нейросеть предупредит беду

По цифровому следу школьника

О доступе к данным замолвите слово