Почти все отечественные школы, обладающие компьютерами типа IBM или Macintosh, располагают (или скоро будут располагать) пакетами LogoWriter (ЛогоРайтер) или их новой, гораздо более мощной версией MicroWorlds (ЛогоМиры), в том числе специально адаптированной для дошкольников программой "ПервоЛого". Разработанные на базе оригинальной концепции образования, созданной профессором Сеймуром Пейпертом из Массачусетского технологического института и кратко именуемой "Лого", они представляют собой универсальные учебно-развивающие среды, то есть открыты для занятий любым школьным предметом.
ИНТЕРВЬЮ Сеймура Пейперта, данное им С. Ф. Сопрунову 16 февраля 1998 года в Москве |
Сергей Федорович Сопрунов – математик, программист и педагог, более всех других сделавший для адаптации и распространения этих пакетов в России, – замечает в своей книге: "Можно предположить, что учитель астрономии предложит своим ученикам изобразить движение планет, учитель истории – проиллюстрировать жизнь средневекового замка, а учитель русского языка – формализовать грамматическое правило…". Автор Лого – большой друг Института новых технологий образования; во время своего последнего визита в Москву он дал интервью С. Ф. Сопрунову, с которым его связывает многолетнее знакомство и тесное сотрудничество.
Сопрунов. Каковы сегодня ваши личные взгляды на роль Лого в школьном образовании? Отличаются ли они от того, что вы ожидали, когда только начинали работы в этом направлении? Удовлетворены ли вы результатами?
Пейперт. Ну, что до моих личных ожиданий, то начиная Лого, я даже и не думал о школьном образовании – я думал о детях. Шел 1963 год, я только что прибыл в Америку и приступил к работе в Массачусетском технологическом институте (MIT). У меня еще со студенческих лет имелся некоторый опыт работы с компьютерами, но доступ в ним давался тогда на очень короткое время, и за столь короткий промежуток просто нельзя было успеть сделать что-либо серьезное. (…) И тут я подумал: если бы дети располагали столь мощным интеллектуальным инструментом, насколько возросла бы их способность делать то, что они в принципе не могли делать раньше, или что требовало бы от них непомерных затрат труда, а сейчас оказалось бы таким простым и легким! Мне стало ясно: дети должны овладеть этой мощью и моя цель – предоставить им такую возможность. Я был одержим и до сих пор остаюсь одержимым этой мыслью: детям необходимы компьютеры, увеличивающие их интеллектуальные силы, их способность действовать в мире, общаться друг с другом и быть активными членами общества. Такова была моя цель, мало что имеющая со школой. Сама же школа – это крайне сложный вопрос, и в дальней перспективе роль компьютера, по-моему, в том, чтобы помочь нам отделаться от школы в ее нынешнем виде. Немыслимо, чтобы через пятьдесят лет школа оставалась бы такой же, как сегодня. Проводить сегрегацию детей по возрасту – смешно! Это лишь следствие того, что в основу обучения положена модель поточного промышленного производства с очень ограниченными технологическими ресурсами. Сегодня же дети, растущие вместе с компьютерами, могут исследовать, познавать и разрабатывать очень сложные проекты; они способны быть очень дисциплинированными и глубоко вникать в суть проблем, изучая то, что их по-настоящему интересует. (…)
С. Сравним компьютер с языком. Нам известно, язык - часть культуры. Поскольку культуры, как и естественные языки в разных частях Земли, различны, то не различаются ли, в зависимости от типа культуры, и типы использования компьютеров? Например, что вы думаете об использовании компьютеров в России? Вам ведь приходилось наблюдать, как это происходит во многих странах, так что у вас, наверное, накопился материал для сравнения и вы можете судить о нашей ситуации лучше, чем мы сами.
П. Вы имеете в виду, как компьютеры используются сейчас в России или как они могли бы использоваться?
С. И то, и другое...
П. Вопрос о том, как компьютеры используются в разных странах не так уж интересен и важен для нас. Способ их использования где бы то ни было определяется в основном тем, что это за компьютеры и в каком они имеются количестве. Чаще всего их немного и это сегодняшние – громоздкие, крупногабаритные – аппараты. Важно, что родители хотят, чтобы их ребенок имел доступ к современному компьютеру, и школам приходится делать в этом отношении какой-то практический выбор. С этой точки зрения Россию традиционно характеризует то, что большинство учителей, знакомящих детей с компьютерами, имеют за плечами естественно-научное, инженерное или математическое образование и опыт. Приходя в школу, они очень часто придают своим урокам тот же профессионально-технический оттенок. Так, по крайней мере, бывало раньше. Я же рассматриваю Лого как некий перекресток: это место встречи между изучением детьми собственно компьютерной науки и техники и поиском более плодотворных личностных подходов к самостоятельному индивидуальному учению посредством разработки проектов и проведения открытых исследований. В России тоже увеличивается число учителей, придерживающихся аналогичной позиции. Они изучают со школьниками программирование не ради него самого, но чтобы показать детям, как его использование может оказывать могучую помощь в любой работе, который вы занимаетесь. Так что Лого все чаще становится тем перекрестком, о котором я упомянул. (…) Естественен вопрос о компьютерах в Интернете: не сметут ли они все национальные различия? Не будут ли через пятьдесят лет все жители Земли есть одну и ту же пищу, говорить по-английски, смотреть те же скверные фильмы, слушать ту же оглушающую музыку? Может быть. Но интересно подумать и о другой перспективе. Возможно, малочисленные народы какой-нибудь маленькой страны в Африке, на крайнем Севере и Северо-Востоке России или еще где-нибудь в Азии по-прежнему сохранят свои родные языки. Не исключено, что к тому времени или даже раньше появятся компьютеры-переводчики с любого языка на любой иной. (…) Уже сегодня обитатели ряда отдаленных, ранее изолированных местностей, получивших доступ к Интернету, могут показывать свою культуру широкому миру. И чем отдаленнее эти регионы, тем интересней для всех остальных живущие там дети, потому что именно они могут обладать чем-то, чего нет у прочих. (…)
С. Вы не раз говорили о роли родителей и семьи в образовании, но сегодня Лого используется преимущественно в школах. И хотя такая среда, как MicroWorlds, во многих отношениях очень проста в использовании, для подлинного освоения детьми всех заложенных в ней возможностей необходимы кадры хорошо подготовленных, продвинутых и по-передовому мыслящих учителей.
Как вы думаете, возможен ли приход тех или иных программных продуктов Лого и основанных на них подходов в сферу домашних занятий ребенка, в его семейную среду? П. В данный момент полноценное использование Лого возможно либо в школе, где есть такие учителя, либо в таких домах, где родители настолько в этом заинтересованы, что сами изучают Лого и находят время для соответствующих занятий со своими детьми. Это как раз то, что я стараюсь поощрять, и здесь уже есть позитивные результаты: некоторое число родителей уже приступило к подобной работе. Но боюсь, что от большинства из них мы никогда ничего похожего не дождемся. Так что надо искать какие-то иные подходы. (…) Например, просить и получать в трудный момент совет и помощь on-line можно и от других детей, а не только от взрослых профессионалов. Одна из моих аспиранток только что закончила диссертацию о детской взаимопомощи в рамках "сообщества виртуальных экспертов". Виртуальных учителей, если угодно. Думаю, что с помощью имеющихся у нас сегодня телекоммуникационных средств вполне мыслима и такая ситуация: ребенок создает какое-то мультимедийное шоу в MicroWorlds или иной аналогичной среде и наталкивается на препятствие, которое по каким либо причинам никак не может преодолеть собственными силами. Как быть? Рядом нет ни учителя, ни знакомого с предметом родителя. Но если обратиться за помощью через Интернет в соответствующее виртуальное сообщество, не исключено, что где-то на другом континенте найдется некто сведущий, кто в данный момент свободен и благодаря своему компьютеру может увидеть возникшую проблему и подсказать путь ее решения с не меньшим успехом, чем если бы он стоял рядом и заглядывал через плечо спрашивающего. (…)
С. Как вы думаете, являются ли MicroWorlds и подобные им среды, основанные на программных принципах и образовательной философии Лого, действительно универсальными, одинаково хорошо годящимися для любого ученика и любого учебного предмета?
П. Если вы спрашиваете, предназначен ли язык программирования Лого лишь для некоторого особого типа людей или же для всех, то ответ будет – для всех. Можно ли считать MicroWorlds универсальной средой – не знаю, но на сегодня это наибольшее к тому приближение. Никто не знает, что еще может быть изобретено и будет изобретено, но мы сделали шаг в данном направлении. И то, что сделано, уже доступно каждому, хотя кому-то в начале бывает труднее, чем остальным. К сожалению, во многих школах Лого преподают как еще один из многих прикладных пакетов: "…А теперь вы все должны делать вот такой проект из имеющегося списка". Но кому-то хочется взяться за другой проект. А кого-то не интересует ни один из там указанных. Так что суть не в MicroWorlds, а в насильственном навязывании заранее определенных проектов. Если кто-то интересуется музыкой, то ему и надо заняться музыкой; тот же, кого влечет мультипликация, пусть ею и занимается. Надо лишь понять: вот язык, пригодный для программирования самых разных действий, так что реши, что именно тебе интересно и приступай к делу. Понявший же перестает спрашивать, для всех ли Лого или только для некоторых?
С. Я согласен, но когда мы говорим о программировании, то перед нами множество разных языков: Паскаль, Си++, Лисп, другие профессиональные языки. И тот, кто предпочитает Лисп, отличается от использующего Си++, – хотя бы исповедуемой им рабочей философией. Я хочу сказать, что мы выбираем те орудия, которые лучше прочих отвечают нашим целям, нашим подходам, нашим ухваткам...
Какими особенностями по части идей или подходов отличаются люди, предпочитающие Лого? П. (…)Я думаю, мы способны создавать внутри Лого что-то вроде множества языков или диалектов, из которых люди разного возраста, разного темперамента, разных интересов, разных вкусов и предпочтений всегда сумеют выбрать тот, что более всего их удовлетворяет и позволяет с наибольшим удобством достигать поставленных ими целей. (…)Я даже подумывал иногда: не попытаться ли создать еще один язык, весьма отличный от Лого? Если никто другой этого не делает, то не должны ли мы сделать это сами? Но пока не получилось. Еще раз подчеркну: я не утверждаю, что тут уже нельзя изобрести ничего нового. Я уверен, что будет изобретено то, чего мы не в силах и вообразить. Возможно, появится и множество универсальных языков (…).
С. Не разовьете ли вы чуть дальше вашу метафору Лого как языка со многими диалектами?
П. Есть другого рода аналогия между Лого и естественным языком. Даже и не аналогия: Лого может быть языком, на котором люди разных стран, говорящие по-русски, или по-испански, или по-японски могут общаться по поводу каких-либо предметов, представляющих для них общий интерес. Преимущество Лого в том, что это существенно редуцированный язык, и его легко выучить в короткий срок. Вы можете разрабатывать сообща важные проекты, объединяя в них разные виды деятельности разных людей. (…) Расскажу еще одну историю, относящуюся к той же теме. Несколько лет назад, когда мы разрабатывали первую версию ЛЕГО-Лого, я проводил семинар-мастерскую в MIT: дети из бостонских школ занимались разные проектами, строя всяческие устройства из ЛЕГО, и программировали их поведение в среде Лого. Присутствовало и несколько гостей MIT – японских ученых, приехавших в Соединенные Штаты со своими детьми, которых они привели к нам в лабораторию просто потому, чтобы те не изнывали от скуки в одиночестве, а тоже приняли участие в проектных занятиях. Эти маленькие японцы не говорили по-английски, наши – по-японски. Но они как-то сумели сработаться вместе, поскольку все делали нечто реальное и в контексте этой деятельности могли объясняться друг с другом без слов путем прямого показа и наглядного объяснения, а также жестами и мимикой. Когда через пару дней я спросил одного из наших школьников, что они предпринимают в отношении языковой проблемы, он посмотрел на меня широко открытыми глазами и спросил: а что это за языковая проблема? Она ему и в голову не приходила. Различия языков становятся неизмеримо меньше, а легкость понимания неизмеримо возрастает, когда коммуникация осуществляется в непосредственной действенно-продуктивной форме, а не в абстракциях, типичных для разряженной атмосферы традиционной классной комнаты.
С. Последний вопрос. В те дни, когда вы только приступали к созданию Лого, что вы предвидели, а чего не ожидали из того, что впоследствии неожиданно для вас возникло и к чему сегодня привело ваше начинание? Какие события в этом ряду на протяжении всей истории Лого оказались для вас наибольшим сюрпризом, сильнее всего вас удивили и поразили?
П. В истории Лого имеется две области событий, абсолютно мною не предвиденных. К одной из них отношение у меня негативное. Я уже сказал, что начиная работать над Лого, я думал вовсе не о школе, а о том, как придать детям больше сил, помогающих им учиться. Школы же, когда пришлось и о них задуматься, представлялись мне радикально трансформированными под влиянием самих детей, получающих в свое распоряжение столь мощный новый язык учения. Когда компьютеры пришли в школы, там стало происходить нечто совсем иное.. Сегодня много школ, где дети проводят, скажем, час в неделю, изучая Лого в компьютерном классе. Вот этого я никак не предвидел. Поразительно было обнаружить, что задуманное в качестве инструмента усиления интеллектуальных способностей ребенка во всех областях знания, превращают в еще один учебный предмет в классно-урочной системе. Кое-где по Лого сдают экзамены вместо того, чтобы заняться чем-то более полезным. Вот это очень разочаровывало. Совсем ужасно было, что во многих школах на уроках Лого всех детей заставляют делать на экранах одно и то же! Однако мало-помалу мне стало открываться, что это не так уж плохо. В конце концов наша цель была в том, чтобы каждый индивид мог взять Лого и пользоваться им по-своему, – раз так, то я не должен жаловаться, даже если то, как он им пользуется, не нравится лично мне. И тогда мои взгляды на происходящее в школах заметно изменились к лучшему. Ведь многие учителя применяют Лого творчески, и это замечательно. Другие используют его, с моей точки зрения, не столь воодушевляюще, но таков уж мир. Проповедуя разнообразие, я не имею права сетовать на их выбор. Таков один сюрприз, преподнесенный мне историей развития Лого. Но тесно связан с ним и другой сюрприз, целиком позитивный и восхитительный, но совершенно невообразимый для меня в начале. Написав Mindstorms, я не думал, что мою книгу будут читать школьные учителя. Она предназначалась для узкого круга исследователей проблем образования. К сегодняшнему дню ее прочитало, судя по тиражам, не меньше, а может быть и больше миллиона учителей в разных странах мира. Полагаю, что многие учителя нашли там выражение того, над чем они уже размышляли – вот что существенно. Вряд ли я сообщил им что-то для них новое, ранее неведомое или неслыханное. Думаю, что я артикулировал нечто, уже происходящее в их умах и сердцах; возможно, не до конца еще ими осознанное, или же то, о чем они не решались позволить себе говорить вслух. Моя книга дала им возможность открыто высказать их собственные идеи – и это было величайшим сюрпризом. Если говорить не об учителях, а об учениках, то всякий раз, когда я встречаюсь с детьми, делающими в Лого самые разнообразные вещи – а мне уже довелось увидеть многие тысячи их проектов во множестве школ и стран, – я нахожу у них нечто такое, чего видел раньше и просто не смог бы себе вообразить.. (…) Я хотел упомянуть еще одно из самых сильных моих прозрений, не связанных непосредственно с программированием, однако открывшееся мне во время работы с Лого. Часа два назад я просматривал рекомендации ЮНЕСКО, подготовленные группой, возглавляемой Алексеем Семеновым, и я увидел раздел, озаглавленный "Трудное удовольствие". С этой концепцией меня познакомили дети, и вот как это произошло: в детском саду мальчик возвращается после своего первого Лого-занятия и встречает приятеля, ждущего своей очереди. На расспросы: "Что там такое, чем вы занимались?..." мальчик отвечает: "здорово – это трудно – это называется Лого!". Эту историю мне пересказала Кэролл Сперри, проводившая занятия и я понял, что "здорово" бывает не вопреки тому, что трудно, а благодаря трудностям. (…) Сколь абсурдны утверждения педагогов, говорящих: "компьютер сделает обучение проще". Что значит "проще"? Еще скучнее? Детям не нужно "проще", им нужно "увлекательнее", "сложнее". Это – примеры уроков, которые мне явно и непосредственно преподали дети. Как и во многих случаях, уроки, которые дают нам дети, показывают, что ребята понимают в образовании гораздо больше, чем мы предполагаем. Я бы советовал слушать детей и учиться у них.