Активное внедрение ИИ в повседневную жизнь и связанные с этим процессом проблемы показали — вопросы философии перестают быть отвлеченной теоретической областью, переходя в плоскость практическую. Действительно, такие явления, как цифровое неравенство или «цифровое ожирение», не укладываются в рамки старой философии. Термин “digital obesity” («цифровое ожирение») ввел футуролог Леонард Герд для обозначения новой пандемии человечества — люди с жадностью поглощают новости, обновления и прочую сгенерированную алгоритмами информацию, пользуясь сомнительными развлечениями от бурно развивающихся технологических пузырей. Мы скоро можем стать совершенно бесполезными без технологий — медленными, тупыми, ленивыми и страдающими «ожирением». Принимая во внимание приближающуюся волну еще более совершенных технологий и интерактивных цифровых платформ, пора задуматься о новой философии и ее рекомендациях правильного цифрового питания.
Технологии ИИ, которые, как предполагается, должны формировать фундамент цифровой трансформации, требуют четкой формализации — «алгоритм» должен ясно «понимать», что ему делать в том или ином случае. Как только на автоматизированную систему стали возлагать интеллектуальные задачи, следовало бы задумываться о том, какие этические принципы надо заложить в алгоритмы, но этого не произошло.
Технологии, конечно, важны, принося пользу и отдельному человеку, и обществу в целом, однако когда окружающий мир пребывает в активном движении, а экономическая турбулентность исключает возможность даже среднесрочного достоверного планирования, важно, как отмечает в своей статье Марина Аншина, найти стержень, позволяющий выстоять под напором ветра перемен. Роль такого стержня в истории человечества всегда играла философия — уверенность конкретного человека и группы людей в неких незыблемых для конкретной эпохи истинах.
Принципы организации человеческого общества, философия и этика требуют сегодня пересмотра, и не случайно появился термин «цифровая трансформация», в большинстве случаев не подразумевавший пока ничего существенного — «цифрофизация ради цифровизации». В реальности большинство предприятий декларируемых цифровых экономик стремятся остаться в пространстве удобных привычных методов и порядков, приносящих мгновенную прибыль, — консерватизм как индивидуума, так и человеческого сообщества пока побеждает трансформацию. Предприятия часто не готовы что-либо существенно менять, и поэтому, несмотря на продвигаемый многими государствами лозунг «цифровой трансформации», объявленная трансформация фактически так и не началась, как, впрочем, и «зеленая энергетика». А был ли, например, согласован с «Ветром» и «Солнцем» план «зеленой энергетики»?
Данные — вторая составляющая цифровой трансформации, но и тут отсутствие новой философии в работе с ними проявляется, например, в действиях органов государственной власти, упорствующих, как отмечает эксперт в области открытых данных Иван Бегтин, в нежелании раскрытия важных данных, например о качестве жизни граждан, причем несмотря на постоянно совершенствуемые технологии обмена информацией между ведомствами. Вероятно, имеются опасения, что достоянием общественности станут факты некачественной работы различных ведомств; накопившиеся нерешенные регуляторные и операционные проблемы; и пр. Изоляция баз данных органов власти — следствие типичной для старой философии ситуации недоверия между ними.
Многое под флагом цифровой трансформации проходит сейчас при отсутствии стратегии, представляя собой набор фрагментарных инициатив. В публичной повестке мало дискуссий на тему: зачем вообще нужна цифровизация, какие ее реальные возможности и последствия; какова роль данных, не говоря уже о роли философии, которая для современников оказалась в тени технических наук. Например, часто декларируется, что любой продукт цифрового государства — это «data product», однако, как утверждает Бегтин, в цифровых услугах от государства вся «начинка» спрятана от налогоплательщика, что не делает продукты государства инновациями и не позволяет судить о намерении органов власти что-либо существенно менять. Пока можно говорить лишь о адаптации к текущим реалиям, попытках в рамках старой философии обособленности и взаимного недоверия ведомств объяснить последствия современного динамичного мира.
Конечно, цифровизация ради цифровизации, как и пресловутая «зеленая экономика», имеет своих лоббистов во всем мире, спонсоров со стороны крупных государственных и окологосударственных цифровых образований, но ее социальный эффект сомнителен. Мало того, пока такая цифровизация не подкреплена открытостью внедрения новых информационных систем, и раскрытием данных она будет удобрять почву общественного недовольства, связанного с опасениями, что новые технологии внедряются не для общественного блага.
.jpg)
Раздражение цифровизацией, кстати, растет во всем мире — равно как и проблемы с психическим здоровьем ряда стран и опиоидной зависимостью. У «продвинутых» жителей социальных сетей самый высокий уровень самоубийств среди всех слоев населения. Мешает ли избыток технологий человечеству быть открытыми для истинного счастья? Как сбалансировать технологии и нашу потребность в настоящем счастье? На эти и многие другие подобные вопросы призвана ответить новая философия, учитывающая технологии цифровизации и прежде всего искусственного интеллекта, позволяющих человечеству эффективно действовать в условиях высокой изменчивости окружающего мира. А пока понимание необходимости существенных изменений не проросло на уровне философии, дело цифровой трансформации с мертвой точки не сдвинется.
Дмитрий Волков
DOI: 10.51793/OS.2022.22.78.002
