, и, как следствие, делает нормативные акты неактуальными уже в момент их принятия. Современная законотворческая деятельность постоянно замедлялась, а технический прогресс развивался экспоненциально. В результате в области новых технологий мы имеем слабость нормативной базы и беспомощные органы власти.
Не следует замыкаться исключительно на вопросе ответственности производителя перед потребителем, тем более что он все чаще поднимается специализированной прессой. Интересно исследовать другую сторону таких взаимоотношений, а именно, гражданско-правовой статус таких субъектов права, как производители ПО.
Как известно, программы, пусть и считаются нетрадиционным объектом интеллектуальной собственности, относятся к объектам авторского права (ст. 7 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», ст. 2 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» и ст. 4 Патентного Закона РФ). Программа приравнивается законом к своему исходному тексту, а тот, в свою очередь, к литературному произведению.
Обратимся к тексту Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах». Ст. 4 определяет автора как «... физическое лицо, творческим трудом которого создано произведение». Под это определение подпадают все — от того, кто сформулировал задачу, до того, кто тестировал готовый продукт. Получается, что все они творцы, и все равноправные соавторы. Согласитесь, не может слесарь-сборщик быть соавтором инженера.
Программа является составным произведением, но здесь таится еще одно несоответствие: закон к составным произведениям относит сборники - подборки однотипных произведений, последовательно располагающиеся на материальном носителе. Но фирма, творческими усилиями своих программистов разработавшая продукт, не может быть составителем, хотя бы в силу того, что выпуск в свет программного продукта в какой-либо объективной форме не является результатом составительской деятельности (так записано в законе). Следовательно, производство программного продукта нельзя однозначно отнести к творческому труду.
Кстати, Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах» имеет еще один раздел, описывающий права, смежные с авторскими; права исполнителей, производителей фонограмм и организаций эфирного и кабельного вещания. Относительно смежных прав творческое и техническое участие в процессе приобретения прав разделяются. Закон выделяет автора сценария фильма, режиссера-постановщика, а также большую группу людей, осуществлявших посредством технических средств замыслы авторов. Возможно, такое же разделение было бы полезно и в отношении создателей и производителей программ.
Обратимся теперь к ответственности автора перед пользователем. В соответствии с законодательством, авторское право «... распространяется на результаты творческой деятельности, ... независимо от их назначения и достоинства» (ст. 6). Подобная норма, впервые появившаяся в законодательстве в 1711 году, защищала авторов от произвола издателей и несанкционированного использования. Об ответственности же авторов никто и не задумывался. Писатель выпускает в свет свое гениальное произведение, и его участие в нем заканчивается. Программист же в этот момент только вступает на тернистый путь доводки и «тестирования в реальных условиях».
Так или иначе, автор программного обеспечения имеет реальные возможности защищать свои права, как неимущественные, так и имущественные. Возможности же пользователя на защиту своих прав, возникших в результате приобретения программного обеспечения ненадлежащего качества (то есть неспособного выполнять функции, оговоренные ее автором), минимальна. Если приобретателем программы выступает физическое лицо, то его права в какой-то мере защищает Закон «О защите прав потребителей», а также Гражданский Кодекс РФ. Права же юридических лиц защищены значительно хуже.
Несравнимы роли, исполняемые литературными произведениями и программами. Современное программное обеспечение властно вторгается в нашу жизнь, подчиняя ее собственным запутанным правилам. Получается, что относительно немногочисленные авторы программного обеспечения в силу сложившейся правовой ситуации ограничивают права значительно большего числа пользователей. Но в соответствии со ст. 17 п. 1 Конституции РФ «Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Ст. 55 п. 3 декларирует: «Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты... прав и законных интересов других лиц». Отдавая дань необходимости защиты прав авторов программного обеспечения, все же приоритет следует отдать защите интересов общества.
Конечно, рынок и бурное развитие компьютерных технологий заставляют производителей торговать по сути полуфабрикатами, лишь вдогонку поставляя дополнения, исправляющие некоторые «замеченные опечатки». Попробуйте представить себе такую ситуацию: выходит Service Pack к роману «Война и мир», который обновляет роман до версии 2.01 и вносит в сюжет следующие исправления: Андрея Болконского зовут Николаем, он погибает под Аустерлицем и т.д. Согласитесь, абсурд. Аналогия, проведенная законом между литературным произведением и программным продуктом, выглядит явно надуманной.
Таким образом, программа оказывается в некоем промежуточном положении: вроде и произведение, и не совсем, вроде и принадлежность компьютера (в гражданском праве есть и такое понятие - принадлежность главной вещи), и отдельный продукт, одновременно являющийся и товаром.
Следовательно, выделение ПО в отдельный класс интеллектуальной собственности является весьма актуальным. Однако делать это следует, опираясь не только на формальные признаки, но и принимая во внимание характер дальнейшего использования. Свежий пример: сейчас все озабочены наступлением 2000 года. Не стоит ухмыляться и спрашивать, когда об этом узнали программисты. Почему, когда для представления года выделялось два байта, разработчики не вспомнили о том, что скоро в их системе летоисчисления наступит год со странным номером 00, и компьютеры почему-то примут его за 1900 год. И таких проблем, таких «мин замедленного действия» может быть заложено в каждом компьютере во множестве. Неизвестно, какая из них взорвется... И все это на фоне того, что мы имеем дело с «результатами творческого труда». Если предсказания экспертов верны, и человечество не успеет адаптировать свои компьютеры к четырехзначному летоисчислению, то 1 января года 00 нас ждет грандиозный «результат творческого труда».
Проблема в значительной степени порождена правовой безответственностью авторов программ, которая оставляет за ними возможность просить и получать за свое авторское «чудо» значительные денежные средства. Но сегодня такое положение дел уже не устраивает общество. Представьте, что в результате ошибки автора программы произойдет сбой в системе управления атомной электростанции или системе жизнеобеспечения реанимационного комплекса? В большинстве случаев будет просто невозможно доказать, что это произошло по вине автора.
Если автор написал программу не исключительно для своих личных нужд, и программа была передана третьим лицам (подарена, продана, сдана в аренду и т.д.), он должен нести ответственность за результаты своего интеллектуального труда, и при этом не важно, будет ли это коммерческим использованием или нет.
Программы следует классифицировать как абсолютно отдельную группу товаров, обладающую специфическими свойствами, установив ответственность производителя перед потребителем, особенно в части надежности и безошибочности работы.
Законодатели, приравнявшие программу к ее исходному тексту, а его, в свою очередь, к литературному произведению, поступили опрометчиво, тем более что прогресс в технологии создания программ привел к тому, что этот процесс зачастую уже не требует написания текста как такового, а напоминает сборку из готовых компонентов. Вероятно, следует выделить программное обеспечение в отдельный класс интеллектуальной собственности, и отнести его ближе к патентному праву, нежели к авторскому. То же касается и определения программ как товара: следует пересмотреть отношения, возникающие по поводу продажи лицензий на право пользования программным обеспечением в сторону увеличения обязанностей производителя и расширения прав потребителя.
В значительной мере в сложившейся ситуации виновато государство. Тогда, когда принимались законопроекты, регулирующие отношения в сфере интеллектуальной собственности, законодатели, вместо того, чтобы идти по пути копирования у других стран сложившейся системы правоотношений, могли бы, затратив некоторое время и сил, подготовить иной вариант нормативных актов. В результате сейчас мы имеем то, что имеем. С другой стороны, у государства есть органы, которые в силу своих полномочий вполне могут и сейчас внести определенные коррективы. В частности, речь идет об антимонопольном органе РФ (ранее называемом ПКАП) и его территориальных подразделениях. Ведь сейчас одной из проблем, связанной с использованием программ, является то, что пользователь в значительной степени лишен возможности выбора из нескольких выполняющих примерно одинаковые функции программ именно той, которая ему больше всего подходит. Фактически программный рынок в России контролирует небольшое число фирм-монополистов. Отсюда и появляются в лицензионных соглашениях фразы наподобие «... не нравится, возвращай обратно...».
Такая ситуация выгодна монополистам, позволяя им выпускать в свет программы ненадлежащего качества по очень высоким ценам (ведь это же интеллектуальная собственность!). Но одновременно это нарушает ст. 5 п. 1 («Злоупотребления хозяйствующим субъектом доминирующим положением на рынке») Закона «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» в том числе:
- навязывание контрагентам условий договора, не выгодных для него;
- создание препятствий доступу на рынок другим хозяйствующим субъектам;
- установление монопольно высоких (низких) цен;
- сокращение или прекращение производства товаров, на которые имеются спрос или заказы потребителей, при наличии безубыточной возможности их производства.
Нарушается также ст. 10 («Формы недобросовестной конкуренции») этого же Закона, в том числе: «введение потребителей в заблуждение относительно характера, способа и места изготовления, потребительских свойств, качества товара».
Не пора ли антимонопольным органам принять надлежащие меры, тем более что полномочия у него весьма широки, да к тому же, это один из немногих реально действующих механизмов, способных изменить ситуацию.
