Проблема низкой рождаемости в России не оставила равнодушными участников ROSS 2006
Ожидаемая в ближайшие годы демографическая яма стала причиной самой острой дискуссии последнего дня саммита «Возможности России по экспорту продуктов и услуг в области разработки программного обеспечения» (Russian Outsourcing and Software Summit, ROSS 2006). Возбудили ее интересные, но небесспорные выводы, сделанные Алланом Мартинсоном, управляющим партнером фонда Martinson Trigon Venture. Его выступление было посвящено привлекательности для зарубежных инвесторов российской индустрии разработки программного обеспечения. Проблема рождаемости им была только затронута, но именно она вызвала наиболее жаркие споры.
Сначала Мартинсон напомнил, что предприятия софтверной аутсориснговой индустрии являются сервисными и получают прибыль от перепродажи труда за рубеж. Следовательно, рост отрасли ограничен предложением квалифицированных специалистов на рынке труда. Этот ограничитель в России уже ощущается, а через несколько лет с кадрами будет еще сложнее.
Для наглядного подтверждения своих прогнозов Мартинсон привел следующие цифры. В России сейчас около 1,3 млн. человек в возрасте 17 лет, но чем дальше, тем их будет меньше, а через десять лет количество 17-летних снизится примерно до 650 тыс. человек. Только потом кривая пойдет вверх. В Индии же обратная тенденция — молодых людей в возрасте, подходящем для поступления в университеты, в обозримом будущем будет только больше.
По информации Мартинсона, сейчас российские вузы готовят ежегодно 40-50 тыс. «чистых» ИТ-специалистов, и еще 200-250 тыс. выпускников имеют базовые знания в области разработки программного обеспечения. Из-за демографической ямы количество тех и других в ближайшие несколько лет резко сократится. Проблема обострится еще из-за того, что людские ресурсы будут «отвлекать» компании, работающие на внутренний рынок. Кроме того, быстро растут, отчасти вынужденно, запросы молодых людей, чему способствует то давление, которое оказывают на внутренний рынок высокие цены на нефть.
Все это ведет к дальнейшему росту и без того высокого уровня зарплат российских программистов. Сейчас есть запас только для двух-трехкратного роста, для того чтобы не сравняться с уровнем зарплат в западных странах. Почасовая ставка российских программистов составляет 15-35 долл., в Индии — 15-40, в странах Балтии — свыше 35, на Западе — 40-100. Между тем, по словам Мартинсона, большинство российских аутсорсинговых компаний сохраняют конкурентоспособность на мировом рынке в основном благодаря относительно низкой стоимости рабочей силы.
При этом стоимость часа на мировом рынке будет увеличиваться, но достаточно медленно. Быстрый рост возможен только при наличии специфических отраслевых решений и добавлении в набор услуг элементов бизнес-консалтинга. Увеличивать почасовую ставку будет также позволено тем компаниям, которые имеют тесные контакты со своими заказчиками. Другими словами — разработчикам, имеющим зависимых от них заказчиков.
Мартинсон считает, что и социальный пакет российских программистов, как правило, сильно раздут. Более того, офисное пространство, по его мнению, в России стоит дороже, чем на Западе.
Поскольку рентабельность софтверных аутсорсинговых компаний зависит на 60-70% от затрат на заработную плату, а доля расходов на содержание офиса также достаточно велика, то можно сделать предположения о не такой уж высокой инвестиционной привлекательности отрасли.
Есть ли яма?
Выстроенная на первый взгляд безукоризненно логическая цепочка вызвала категорические возражения некоторых руководителей российских компаний. Особенно в отношении демографической ямы.
«Уже в этом году предсказывали сокращение числа абитуриентов. Но на нашем факультете этого не произошло. Наоборот, конкурс растет, и качеством подготовки бывших школьников мы вполне довольны. К тому же сокращение выпускников российских школ будет компенсироваться за счет ближнего зарубежья. Может быть, демографическая яма отразится на подготовке других специалистов, но вряд ли программистов. В последнее время профильные факультеты увеличивают набор, создается система переподготовки кадров, которая позволяет готовить квалифицированных программистов за два года. Поэтому кадровая проблема в ближайшие годы будет решаться», — предполагает Андрей Терехов, заведующий кафедрой системного программирования математико-механического факультета Санкт-Петербургского государственного университета и по совместительству генеральный директор компании «ЛАНИТ-Терком».
На выводы Мартинсона следует также смотреть через призму его собственной заинтересованности. Дело в том, что его фонд уже стал инвестором петербургской компании «Рексофт», приобретя 30% ее акций. Были планы расширения деятельности в России. Следовательно, Martinson Trigon Venture не нужны конкуренты на еще не изведанном для иностранных венчурных капиталистов поле. Немного сгущать краски или говорить, что в России почти невозможно вести бизнес, — обычная практика для иностранных инвесторов, которые сами никуда не уходят. Тем не менее к перечисленным докладчиком проблемам необходимо относиться серьезно. Ограничитель роста из-за нехватки специалистов при нынешней ориентации не на экспорт готовых решений, а на услуги по разработке программного обеспечения все равно существует. Мартинсон также говорил о том, что акции ни одной российской компании не котируются на какой-либо бирже. Кроме того, в Россию еще не проложена дорога для инвесторов. Нет множества «историй успеха» и понимания потенциальными западными инвесторами российской специфики. Стоимость заключения контрактов в России дороже, чем во многих других странах. Отчасти благодаря дороговизне отелей. Вероятность корректной арбитражной оценки бизнеса невелика.
Если осторожно, то можно
Впрочем, по мнению Мартинсона, в России достаточно велика вероятность получения 50% прибыли от вложенных денег, хотя инвесторам не стоит рассчитывать на «золотой дождь». При этом риски сейчас вполне приемлемые, а макроэкономические — вовсе почти равны нулю. Если и будет в России экономический кризис, то он, скорее всего, благоприятно отразится на компаниях, экспортирующих услуги по разработке программного обеспечения. Главное — хорошо знать ситуацию на российском рынке. Судя по всему, Мартинсон, окончивший в 1991 году МГУ, в своих знаниях этого рынка уверен.
Директор по персоналу компании AT&T Линда Мерритт уже во время обсуждения проблемы безопасности при передаче заказа на разработку ПО на сторону выявила еще одну проблему, которую тяжелее решать в России. По ее словам, проверку людей при приеме их на работу в софтверную компанию и при допуске к конфиденциальной информации в США, например, осуществлять легче.
Тем не менее есть очень важная предпосылка успешного развития аутсорсинга в сфере разработки программного обеспечения во всем мире (и в том числе в России). Дэвид Уэбб, директор российского подразделения Intel Enterprise Solutions and Technology Services, озвучил на саммите следующий прогноз: «К 2010 году 18% всех работающих на Земле людей будет занято в сфере ИКТ. Учебным заведениям всего мира будет очень сложно подготовить необходимое количество соответствующих специалистов. Они и сейчас не успевают за растущим спросом. Нехватка программистов в глобальном масштабе приведет к выравниванию их зарплат во всех странах. Стоимость часа работы программиста в Китае, России и Индии уже сопоставима. Ее уже не стоит считать существенным фактором в конкурентной борьбе за заказчика».
Итак, работы по созданию программного обеспечения хватит всем. В подобной ситуации экспорт российских софтверных компаний может расти даже при росте средней зарплаты разработчиков.
Надо больше зарабатывать
Сравнительная оценка средних затрат и прибыли софтверных компаний на одного разработчика
