Один из создателей АТС Definity о прошлом, настоящем и будущем учрежденческих АТС

Александр Файнер: «Сегодня пока не видно альтернативы самой концепции Definity. И не ясно, зачем ее искать»

Александр, расскажите, как начиналась ваша деятельность в Bell Labs?

В Bell Labs я пришел в 1953 году. В нашей группе были очень хорошие студенты. Основным направлением работ была замена электромеханической коммутации на электронную. В то время в Bell Labs проводились первые эксперименты с электронной коммутацией. Один из главных и самых сложных элементов — коммутационная матрица. Сначала пытались ее сделать на электронных лампах, но такие устройства работали очень нестабильно и представляли собой чисто теоретическую разработку.

Через некоторое время мы разработали ферритовый соединитель — две пластинки, помещенные в магнитное поле. Проблема заключалась в том, что пластинки изготовлялись из магнитных материалов, которые имели различные петли гистерезиса. Их очень легко намагнитить и очень трудно размагнитить; из-за этого происходило «залипание» контактов и прочие неприятности. Однажды, когда я ехал на работу, мне пришла идея, что если эти пластинки будут абсолютно одинаковы, тогда можно заставить их действовать друг против друга, и гистерезисные петли будут скомпенсированы. Это было одним из изобретений, которое легло в основу ферритового соединителя.

В Bell Labs разработали первый такой ферритовый соединитель — маленькую матрицу 8х8, которая не воспринимала шумы извне и не изнашивалась, в отличие от механических телефонных станций. Благодаря изобретению появилась возможность сделать коммутирующие элементы очень маленькими и дешевыми и наладить их промышленное производство. Потом на базе этого ферритового соединителя было построено целое поколение коммутационной техники — квазиэлектронные АТС, обеспечивавшие в сотни раз лучшее качество коммутации по сравнению с механическими.

После этого успеха меня повысили в должности и назначили ответственным за разработку всех составных частей АТС, за исключением центральных процессоров. Другой существенной новацией, появившейся в рамках этих работ, стала электронная общая шина, которая сегодня стала непременным элементом компьютеров. Шинная архитектура была необходима для передачи информации в многозвенных коммутационных полях. В 1963 году была поставлена первая городская квазиэлектронная станция 1ESS (сейчас поставляется модель 5ESS).

Каким был Ваш собственный путь к Definity?

Следующее десятилетие я занимался вопросами оптимизации сетей связи в качестве главы подразделения, в том числе организацией коммутируемой сети для заданной плотности населения, топологии, обеспечением работоспособности сети. Лаборатория росла, возникла необходимость децентрализации. Были образованы две группы: первая должна была создавать что-то для текущих потребностей клиентов, другая — разрабатывала принципиально новую станцию для нужд бизнеса.

Прежде всего для подобной разработки требовались программисты, которых у нас тогда не было. Когда создавалась эта команда, параллельно велись различные проекты (всего — около 40), например, телефонные станции для шахт.

УПАТС имеют много общего с городскими АТС и в то же время обладают многими специфическими чертами. В то время не выпускались станции с необходимыми функциональными возможностями для бизнеса.

В 1979 году мы вышли с предложением к руководству AT&T разработать то, что сейчас называется Definity. Это была новая идея — строить специальные станции для средних и крупных организаций. Тогда еще не было уверенности, что открывается емкий рынок, а затраты на разработку оценивались огромными суммами. Но мы имели хорошую репутацию в АТ&T, создавая удобные и надежные небольшие станции, и благодаря этому удалось убедить руководство профинансировать начало разработки.

Когда стало ясно, что усилия оправдываются?

После года разработки стало ясно, что проект обещает дать хорошие результаты, и после четырех последующих лет мы получили даже больше, чем ожидали вначале. Вся разработка шла в четком соответствии с планом. Работали настоящие энтузиасты, которые не расходились по домам до полуночи. Тысячи идей были придуманы во время этой работы. Нам было важно не просто сделать устройство, которое будет продаваться и приносить деньги, а станцию, максимально приспособленную для потребностей бизнеса.

Что, на ваш взгляд, было самым сложным в процессе разработки?

Все было внове. Самое интересное — подход, процесс организации разработки. Электронной почты тогда не было, мы создали собственный ее аналог, доску объявлений. Вообще в коллективе была очень демократичная среда. Я не диктовал, кому и что делать. Но все были в курсе происходящего.

Другая находка связана с тем, что при разработке вторичные задачи отнимают очень много времени. Спецификации того, что машина должна делать, создаются системными инженерами, которые осмысливают функции, необходимые пользователям. Мы разработали язык, на котором формулировались эти спецификации, и получили возможность их легко воплощать.

Коммутационная система была похожа скорее на локальную сеть. Она позволяла легко организовать конференц-связь, необходимую в управлении бизнесом. Мы спроектировали компьютерную тестовую систему, благодаря которой проверка новых функций иногда занимала несколько минут. Созданная коммутационная станция оказалась необыкновенно гибкой и расширяемой системой, которая до сих пор не потеряла своей привлекательности.

Наши изобретения в процессе этой работы стали настоящими находками — было получено около 40 патентов. Очень интересное решение по коммутационному полю. Независимость архитектуры от элементной базы, которая позволила менять каждый компонент на четырех различных уровнях, не меняя самой системы. Возможность подключения компьютера, очень дружественные пользователю средства администрирования. Любого человека можно очень быстро научить управляться с системой, никакой мистики.

Как вы думаете, возможны ли сегодня какие-либо конкурентные альтернативы той архитектуре УПАТС, которая заложена в основу Definity?

За четыре года, с 1980-го по 1984-й, была разработана идеология, а процесс доработки и совершенствования архитектуры не завершен и будет продолжаться еще долго. Многие составные части системы были заменены многократно. Сейчас, например, функции Call Center заключены внутри системы. Сегодня пока не видно альтернативы самой концепции Definity. И не ясно, зачем ее искать. Разработка новой архитектуры стоит сотни миллионов долларов, поэтому никто из производителей не берется за это. Они берут за основу нашу архитектуру, а ее открытость позволяет им производить необходимые усовершенствования.

В беседе также принял участие Дмитрий Каменский, заместитель генерального директора Lucent Technologies в России.

Дмитрий, а что о возможной альтернативе Definity думаете вы?

Многие компании говорят, что многое из того, что производит Lucent, им не нужно, однако они по-прежнему покупают оборудование для своих офисов у нас.

К неполадкам в работе с компьютерной сетью все привыкли, поэтому если какое-то сообщение задерживается на несколько минут, — ничего страшного, все понимают. Но представьте, что нечто подобное произойдет с телефонной станцией, особенно во время какого-нибудь очень важного разговора высших руководителей. Это скандал.

Телефонные станции не должны «виснуть», какую бы распределенную систему они собой ни представляли. Если взять любой сложный маршрутизатор, то у него диагностикой и самодиагностикой занимается 5% программного обеспечения. В станции диагностикой занимается 60% — чтобы не было зависаний, чтобы не накапливались ошибки. А поскольку архитектура Definity такая же, как у локальной сети, очень легко добавлять новые функции.

Дмитрий, не могли бы вы рассказать о наиболее интересных проектах, связанных с внедрением Definity в России?

Одна из крупнейших инсталляций Definity за пределами США была произведена на Магнитогорском металлургическом комбинате. Заказчик не дал нам четких спецификаций на соединительные линии. Почувствовав неладное, мы отправили в Магнитогорск специалиста с пробной системой. Когда ее установили, оказалось, что там совсем другие соединительные линии, которых нет ни в одном из описанных стандартов.

Тогда наши сотрудники сами сняли с осциллографами необходимые характеристики, померили все временные параметры семи разных городских станций и отправили их в США. Алек нашел четырех человек, которые начинали вместе с ним разработки и только недавно вышли на пенсию. Он убедил руководство, что это надо сделать, и за четыре месяца был разработан первый опытный образец интерфейсной платы. Все были удивлены, что за такой короткий срок была создана и внедрена в производство новая плата. Это стало возможно благодаря архитектуре станции и личному участию Алека Файнера.

А что думают о Definity те, кто с ней работают?

Вначале скажу про себя. Я познакомился с Алеком в 1989 году на семинаре Академии наук СССР, когда он первый раз приехал в нашу страну. Я тогда работал в лаборатории систем производственной связи в Минчермете, писал диссертацию, и наша группа занималась разработкой примерно аналогичной системы. Ко всему американскому тогда относились с известным опасением. Но я и мои коллеги с первого взгляда влюбились в эту систему. И Алек настоял, чтобы Lucent вышла на российский рынок — тогда только сняли КОКОМовские ограничения.

Я еще не встречал ни одного человека из тех, кто эксплуатирует Definity, который бы в нее не влюбился. Она красива. Это не просто хорошее решение, которое работает, а действительно изящная и с большой душой выполненная система. Не раз были случаи, когда наши специалисты слышали, как одни наши заказчики рекомендовали ее другим.