Моя любовь - это страх

, наиболее уязвимого, нежного существа реального мира, вряд ли посещение искусственной цивилизации оказалось отмечено черной меткой. Многие фантасты, описывая контакты человечества с другими мирами, наделяли детей особой миссией, которую те, благодаря своей непосредственности и еще непотускневшим от жизненного опыта талантам, могли выполнить лучше взрослых. Это демонстрирует и опыт освоения нового мира информационных технологий, где любознательный ребенок творит чудеса. Играя в очередной Quest, он непринужденно осваивает мир Internet, пока взрослый на первом же шагу запутывается во Всемирной Паутине. Это пугает родителей, которые, боясь потерять своего ребенка в виртуальном пространстве, ищут всякую возможность ограничить его или неуклюже перестроить неведомый мир по-своему. Они запрещают порнографию на компьютере, но не могут спрятать не менее неприличные печатные издания. Они запрещают насилие на компьютере, но, вырастив своих детей, отправляют их на войну убивать. Нельзя обвинять родителей в нелогичности, их поступки вызваны ОСОБЫМИ соображениями, где законы формальной логики работают ОСОБЫМ образом.

Этими размышлениями можно в некоторой степени объяснить причины появления "Акта о благопристойности", части закона США о Телекоммуникациях.

Объяснить, но не оправдать. Вслед за правозащитниками из двух десятков общественных организаций и представителями ряда компаний, бизнес которых непосредственно связан с развитием WWW, многие увидели в Пятом разделе закона нарушение конституционных прав граждан. Засомневался в легитимности этой части закона и Верховный Суд США.

Многие понимают, что этот закон касается не только Соединенных Штатов. Виртуальный мир не имеет границ, в нем нельзя пересечь границы другого государства и попасть туда, где действуют другие законы. Это мир без границ, это открытый мир, этот мир живет благодаря своему Главному Закону Свободы Слова - за него и ведется настоящая борьба.

Что же такого в этом акте?

Казалось бы, ничего особенного: вполне естественные положения, ограничивающие доступное для детей до 18 лет интерактивное размещение "комментария, просьбы... или другого сообщения, которое... описывает, в терминах открыто оскорбительных с точки зрения общественной морали, сексуальные или экскреторные действия или органы", которое влечет для поставщика данного сообщения "безотносительно от того, передает или инициирует передачу сообщения" наказание штрафом либо лишение свободы на срок до двух лет, либо и то и другое. Подобное положение установлено и относительно использования телекоммуникационных средств в аналогичных целях.

Кто же будет возмущаться тем, что закон ограждает детей от непристойности и пошлости? Любой нормальный человек подпишется под этими положениями закона. Но что же тогда вызывает столь негативную реакцию? Не станем же подозревать противников "Акта о благопристойности" в подрыве моральных устоев общества? Все они, включая Била Гейтса с его письмом "За Свободу Слова в Internet", - респектабельные благопристойные граждане, возмущенные как распространением порнографии и насилия, так и нормами закона.

Главные причины подобной "непоследовательности", на мой взгляд, две.

Во-первых, протест вызван не фактом ограничения порнографии, непристойности, насилия и прочего, а самим фактом ограничения. И Билл Гейтс, глава Microsoft, которая строит обширные планы, связанные с Internet, создает свой Internet Explorer вовсе не для удобства распространения похотливых картинок, и Эстер Дайсон, президент общественной организации Electronic Frountier Foundation, выступающей в защиту гражданских прав и свобод в мире компьютерных коммуникаций, выпускает вовсе не Playboy, а журналы, тематика которых далека от насилия и секса, и все остальные противники этих норм "Акта" - это не порнозвезды и не содержатели притонов и сексшопов. Всех их и всех нас ограничили в свободе слова, пусть даже того слова, которое мы не собирались и впредь не собираемся произносить.

Вторая причина, вытекающая из первой, заключается в том, что закон этот переступил невидимую черту между нормой права и моралью. Какими бы не были законы, они не в силах регулировать все стороны общественных отношений. Многогранник жизни не вписывается ни в какие искусственные рамки юридической науки и практики. Он протыкает своими вершинами все барьеры во всех, даже немыслимых, измерениях. Любая правовая система несовершенна, более того в определенной степени противоречива. Во времена советской власти в нашей стране насчитывалось более двух миллионов нормативных актов, регулирующих гражданское устройство государства. С их десятой частью (двести тысяч!) мы активно сталкивались в каждое мгновение жизни; если бы мы знали и помнили о них, мы бы всей страной в прямом смысле сошли бы с ума. Сегодня же ситуация еще более запутана, поскольку наряду с новыми законами частично действуют старые.

Грань между правом и общественной моралью, казалось бы, очевидна. Законы обсуждены, приняты и опубликованы, за их нарушение предусмотрены наказания, их можно прочитать, а их несоблюдение вызывает неудовольствие прежде всего со стороны государства. Мораль же - это традиция, несоблюдение которой вызывает недовольство прежде всего со стороны общества.

Впрочем, и государство заинтересовано в соблюдении определенных традиций, если, например, несоблюдение этикета за столом - не повод для лишения свободы, то оскорбление в средствах массовой информации наказывается исправительными работами на срок до двух лет или штрафом, что и было продемонстрировано всем на примере Вадима Поэгли из "Московского комсомольца". У государства и его представителей имеются причины защищать себя (причины, кстати говоря, совсем не обязательно высокоморальные). Между прочим, показательна и соразмерность наказания за оскорбление или смущение личности по компьютерной сети в США и в газете в России. Добавлю, что аналогичное наказание (отвлекаясь от размера штрафа, который трудно нормировать) предусмотрено за нарушение режима государственной границы, повреждение трубопроводов, убийство при превышении пределов необходимой обороны, заражение венерической болезнью, нарушение авторских прав, насилие над журналистом, разглашение тайны усыновления, незаконное помещение в психиатрическую больницу..., но обратите внимание: распространения порнопродукции наказывается тремя годами лишения свободы или штрафом до трех (!) минимальных размеров оплаты труда (статья 228 УК). Перечисляя эти преступления против государства и личности, невольно задумываешься, сколько проблем ожидает Internet, сколько открывается возможностей для эксплуатации с аморальными целями, сколько коварных и нечистоплотных помыслов будет реализовано с использованием Всемирной Сети... Свойства вещи заключены не внутри ее, а снаружи - в руках, которые ее держат.

Воспитание нового поколения в духе высокой нравственности и благопристойности - задача отнюдь не новая. Она существовала и до Internet. Приблизиться к ее решению посредством запретов любого рода в Internet вряд ли удастся. Но Сеть может оказаться хорошим союзником в любом благом начинании, поэтому обращаться с ней необходимо особенно бережно.

Разобравшись, пусть даже частично, с причинами появления, содержанием и неприязнью "Акта о благопристойности", хотелось бы понять последствия, которые даже в случае его отвержения Верховным Судом, очевидно повлияют на дальнейший ход истории Всемирной Сети. Очевидно, что в дальнейшем законы будут приниматься с учетом этого опыта. Очевидно и то, что все, кто заинтересован в развитии Сети, будут впредь более ответственны в своих решениях.

Что будет дальше, покажет история. И эта история свершится на наших глазах и в ближайшие годы.