«Цифровой уголь» – на-гора

Несколько столетий назад человечество научилось добывать уголь, и во многом благодаря этому удалось совершить первую промышленную революцию. Сегодня в угледобывающей отрасли, одной из наиболее технологически консервативных, тоже происходит промышленная революция. Ее главным двигателем являются информационные технологии. В этой истории много поучительного для тех предприятий, чей бизнес основан на устоявшихся традициях, где превалируют консервативные подходы к организации деловых и производственных процессов. В условиях очередной смены промышленной парадигмы, обусловленной переходом к цифровой экономике, им приходится срочно трансформировать множество элементов производственной цепочки. Эта новая революция охватывает не только технологические и организационные, но и культурные пласты корпоративного ландшафта. О том, как ископаемый уголь добывают в цифровую эру, рассказывает ИТ-директор Сибирской угольной энергетической компании (СУЭК) Вадим Пестун.

Включена ли в бизнес-стратегию СУЭК цифровая трансформация и что в компании понимают под этим термином?

ИТ-стратегия СУЭК находится на заключительной стадии утверждения – в ближайшее время она будет представлена совету директоров. Большая часть внутренних согласований и дискуссий с бизнесом на эту тему у нас уже прошла, и можно сказать, что основные параметры стратегии полностью очерчены. Это не означает, что достигнуто полное согласие со всеми и во всём. Теперь нам надо грамотно преподнести нашу стратегию руководству, чтобы все задумки имели шанс материализоваться. Ведь цифровая трансформация – не дань моде, а процесс, охвативший угледобывающую индустрию всей планеты. Это непростое дело – объяснить суть цифровых преобразований, обосновать цели и задачи предстоящей трансформации, необходимость перехода к производству цифрового продукта, в нашем случае – угля, с большим «содержанием данных». Неверно считать, что цифровая трансформация – это, например, облачные вычисления, или вычисления в памяти, или какие-то еще модные технологические приемы сами по себе. Цифровая трансформация происходит в тот момент, когда меняется бизнес, а ИТ служат катализатором этих изменений. Речь не идет о тривиальной автоматизации тех или иных бизнес-процессов, как это было прежде. Нужно говорить о превращении в цифровую компанию, где многие стандартные бизнес-процессы уже автоматизированы, где начинают меняться подходы людей к своей деятельности, иерархия и связи внутри компании, порядок взаимодействия со всей отраслевой экосистемой с конкурентами, поставщиками, клиентами. Мой коллега однажды очень хорошо сформулировал: цифровая трансформация – это продолжение автоматизации из области выполнения операций в область управления ими. Тридцать лет назад были формализованы базовые вещи – производственные циклы, финансы и бухгалтерия, сбыт и т. п., чтобы потом автоматизировать их в АСУТП, ERP, CRM и прочих системах. Теперь мы должны формализовать и автоматизировать процесс управления, поскольку информационная система реализует этот процесс дешевле, надежнее, эффективнее.

Вадим Пестун: «Задачи, в которых уголь становится фактически цифровым продуктом, мы решаем с помощью различных информационных комплексов – торговой и логистической систем, тесно интегрированных между собой, производственными системами и ядром ERP»

На каком же этапе сейчас находится процесс цифровизации в СУЭК?

Сейчас картина довольно противоречивая. В СУЭК высок уровень инновационности, осуществляется много интересных новаторских экспериментов в области создания инженерных решений, завязанных на ИТ. В СУЭК уже есть элементы всего этого – автоматические диспетчерские на шахтах и угольных разрезах, автоматические системы поддержания оптимальных технологических параметров в процессах на обогатительных фабриках, в портах и многое другое. Уровень разных производственных подразделений и процессов пока не одинаков. Но динамичность структуры СУЭК очень высока. Компания видит перед собой все целевые ориентиры на горизонте планирования в два-три года. Тогда мы сможем сказать, что СУЭК уже находится на стадии цифровой трансформации, а ее основным продуктом является «цифровой уголь».

Что вы вкладываете в понятие «цифровой уголь»?

Производственная цепочка СУЭК довольно длинная, в ней есть критические точки, где требуются очень тщательный контроль и учет. Возьмем, к примеру, добычу угля открытым способом. Она включает в себя множество операций: снятие породы, отделяющей пласт месторождения, выемку угля из пласта экскаваторами, его погрузку на самосвалы, перевозку на склады и далее на обогатительные фабрики. Оттуда уголь привозится в порт, где смешивается (блендируется) и перегружается на корабли для доставки заказчикам. Если, допустим, сравнить эту цепочку с производственным циклом в металлургии, то наш цикл покажется довольно простым – выкопал и отгрузил. Но на деле не так. Есть масса очень важных деталей. Например, как взвешивать уголь, как определить, где и сколько именно его добыли? Можно установить весы на каждый самосвал и в ковш экскаватора, а дальше эти измерения передавать в централизованную диспетчерскую систему через радиосеть. Но если вы посмотрите на огромный угольный разрез, то поймете – придется построить очень большую и дорогостоящую радиосеть. Поэтому нам приходится обустраивать точки сбора информации на контрольных пунктах: проезжая через них, каждая машина «сбрасывает» данные о грузе в систему. Каждый объект, движущийся или стационарный, является приемо-передающим устройством в этой MESH-сети. Каждый самосвал сообщает, сколько и чего он везет, откуда и куда. Весь технический цикл завязан на эту сеть. На следующем этапе, когда уголь со склада засыпается в железнодорожный вагон, также необходимо точно определить вес отгруженной продукции, чтобы исключить разность наших показаний и показаний перевозчика. Тут тоже приходится решать непростую задачу измерения при движении угля по транспортной ленте. Словом, на каждой стадии производственного цикла необходимо задействовать измерительные приборы, причем разного типа. Для нас очень существенной является погрешность в 1-2%, ведь уголь легкий, его плотность непостоянна – она зависит от множества факторов. Поэтому в каждой контрольной точке нам приходится производить многократные измерения и уточнения основных характеристик продукции. Существуют десятки сортомарок угля, а на мировом рынке продается всего несколько сортов, и тепловые электростанции и другие потребители построены с учетом именно их использования. Нам требуется приготовить несколько «коктейлей» и в зависимости от их себестоимости четко просчитать маржинальность каждой сделки. Процесс производства многоступенчатый, но по времени довольно быстрый – меньше двух недель проходит с момента добычи угля до момента его загрузки в вагон или трюм корабля. В течение этого времени нам необходимо отследить каждую партию, целиком проконтролировать ее путь и добиться, чтобы она с минимальными изменениями качества (под воздействием погодных условий) и с минимальными операционными затратами дошла до точки назначения. Автоматизацию всей этой длинной цепочки, ее насыщенность ИТ-системами, позволяющими на каждой стадии решать те или иные задачи, мы и относим к понятию «цифрового угля».

Как соотносится ИТ-стратегия СУЭК с современными требованиями мировой угледобывающей отрасли? Вы находитесь на передовом крае или идете проторенным путем?

СУЭК – крупнейшая угледобывающая компания России. Мы производим более 100 млн тонн угля, почти половину этого объема поставляем за рубеж. По объему продаж на международном рынке мы занимаем третье место. Быть прибыльной компанией при таком положении на рынке и одновременно не быть в списке инновационных невозможно. Потому что добыча угля – это не высокомаржинальный бизнес, бизнес с большой волатильностью. В какой-то степени мы похожи на ретейл, где каждый самый маленький шаг бизнес-процесса должен быть экономически эффективен и хотя бы немного повышать доходность операций. То есть мы обязаны быть передовыми в инновациях. Не ошибусь, если скажу, что мы попробовали многие лучшие ИТ-практики, и существенная часть из них осталась встроенной в наш корпоративный ИТ-ландшафт. Это, конечно, не означает, что впереди ничего нет – дух новаторства в компании высок, и мы подчас находим такие передовые решения, которых пока не находят другие.

Добыча угля – это не высокомаржинальный бизнес, бизнес с большой волатильностью. Здесь каждый самый маленький шаг бизнес-процесса должен быть экономически эффективен и хотя бы немного повышать доходность операций.

Какие текущие и перспективные ИТ-проекты СУЭК наиболее точно соответствуют вашей ИТ-стратегии? Расскажите о приоритетных проектах.

Следующим базовым шагом станет модернизация нашей ERP-системы – переход на новое решение SAP S/4 HANA. Это даст нам преимущества, связанные не только с возможностями более быстрой базы данных для финансовых расчетов. Обновленная система ERP также поможет нам связать воедино большое количество производственных данных, получаемых от наших диспетчерских систем, АСУТП, SCADA, и поднять их на новый уровень управления предприятием. Сейчас, в силу ограниченности текущей версии решения SAP, нам недоступны некоторые современные инструменты аналитики. S/4 НANA позволит нам манипулировать данными для анализа на самом верхнем уровне управления бизнесом, превращать данные в информацию, на основании которой будут приниматься управленческие решения. Так мы сможем накапливать новые знания и опыт. Вся цепочка действий, связанная с подъемом данных снизу, их превращением в информацию, а дальше в знания, заложена в стратегию СУЭК и будет реализована путем обновления ядра и, возможно, его переноса в облака. Облачные технологии обещают много полезного. Это первые два больших этапа работ, которые распадаются на комплекс других задач, как крупных, так и мелких. В частности, большое внимание мы уделяем обеспечению безопасности труда. К безопасности в отрасли предъявляются высокие требования, и мы используем много инновационных инструментов, например, таких как мобильное позиционирование сотрудников, управление ими в экстренных ситуациях. Для нас это тоже большая тема, и мы хотели бы задействовать современные платформенные решения, подключив продукты SAP.

Где же в этих проектах место «цифровому углю»?

Я уже говорил: торговля углем – это очень непростой процесс. Дело в том, что уголь меняет свои свойства довольно быстро. Бурый уголь горит, если его не отгружать сразу из забоя. Каменный уголь может гореть, если его складировать и хранить слишком долго. Все это осложняет процесс реализации. В отрасли существуют два типа продаж. Первый – это долгосрочные контракты. Они составляют основу угольного бизнеса, но характеризуются низкой торговой наценкой. А есть спотовые контракты, на которых делается основная маржа. Это очень гибкий вид бизнеса, призванный удовлетворить пиковые потребности клиентов. Чтобы работать на рынке спотовых продаж угля, требуется очень гибкая производственная цепочка. Например, в логистике нужно все время иметь избыток транспортных средств. Но этот избыток должен быть точно просчитан и обоснован. Вместе с тем нам нужно иметь запас самого продукта – угля, который не столь выгодно добывать до того, как он будет законтрактован. Нужно научиться максимально точно прогнозировать, когда и сколько угля добыть, обогатить, запасти в пунктах отгрузки, чтобы он не утратил требуемого качества, и продать с максимальной маржинальностью. Вот эти задачи мы решаем с помощью различных информационных комплексов – торговой и логистической информационных систем, тесно интегрированных между собой, производственными системами и ядром ERP.

Перенос ERP в облако – шаг довольно рискованный. Насколько обоснованно такое решение с точки зрения безопасности и сохранности данных?

Тот, кто говорит, что вы не рискуете, оставляя все ИТ-ресурсы у себя, неправ. И тот, кто скажет, что облако абсолютно защищено, тоже не просчитывает всех последствий. Любые вопросы безопасности должны и могут решаться на основе управления рисками. Риск и вероятность возникновения сопутствующего ему негативного события должны сопоставляться с затратами на мероприятия, исключающие такой риск. Всякий раз, решая вопрос вывода за корпоративный сетевой периметр ИТ-ресурсов или бизнес-процессов, необходимо оценивать стоимость каждого потенциального инцидента, подсчитывать, во что обойдутся мероприятия, исключающие этот инцидент. Всегда нужно стараться найти сбалансированное решение. А когда вы переносите ИТ-ресурсы в облако, необходимо сначала определить критерии надежности и доступности ресурсов – существующие и требуемые. Если окажется, что требуемые уровни надежности и безопасности может обеспечить облачный провайдер, то почему бы не доверить ему свои ресурсы?

Фото: СУЭК

Какие перспективы с точки зрения развития бизнеса СУЭК несет в себе концепция Промышленного (индустриального) интернета?

Сегодня несколько карьерных самосвалов, связанных на уровне системы с экскаваторами и вспомогательным оборудованием, зачастую больше соответствуют понятию Интернета вещей, чем подключенные к сети холодильники и стиральные машины. Самосвал пока не умеет заказывать для себя нужные запчасти. Но, наверное, скоро сможет. Эта концепция активно эксплуатируется в маркетинговых целях, но имеет и практический потенциал. Какое значение она имеет для СУЭК? Например, принятие решений на основе совокупности потоков телеметрии в системе ЕДАЦ (единый диспетчерский аналитический центр), которая эксплуатируется в «СУЭК Кузбасс». Рассчитываем, что в ближайшее время у нас появится экспериментальный флот беспилотных самосвалов. Мы оценивали такие перспективы и решили, что они представляют для нас определенный интерес.

Повлияла ли государственная политика РФ в области импортозамещения на текущую деятельность ИТ-службы СУЭК? Как именно?

Если и повлияла, то не слишком сильно. В угольной промышленности не так много производителей систем автоматизации. Их совершенно точно меньше, чем в нефтянке. У нас существуют специфические требования к прикладным системам, характерные именно для России. И это еще больше сужает рынок доступных ИТ для угледобывающей отрасли. Мы можем работать только с очень узким спектром компаний. Все, что мы имеем сейчас в плане автоматизации производства, мы имели и до 2013 года, когда была объявлена политика импортозамещения. Если говорить о традиционных ИТ, например ERP-системах, то мы уже давно живем на проверенных временем зарубежных решениях и пока не ощущаем никаких симптомов, указывающих на возможное ухудшение ситуации с их доступностью. В вопросах импортонезависимости следует придерживаться тех же принципов оценки рисков. Пока, оценивая эти риски, мы приходим к выводу, что они не представляют реальной угрозы для бизнеса СУЭК.

Фото: СУЭК