.jpg) |
|
Михаил Сенаторов
Возраст: 60 лет
Образование: Московский физико-технический институт, доктор технических наук, действительный член Российской академии космонавтики
Послужной список последних лет: 1995 — настоящее время Банк России, заместитель председателя, директор департамента телекоммуникаций, затем директор департамента информационных систем |
Центральный банк РФ — организация, с одной стороны, достаточно консервативная, поскольку к этому ее обязывает особая роль в рамках отечественной финансовой системы, с другой — очень внимательно отслеживающая общемировые тенденции в области ИТ и активно впитывающая лучшие технологические решения, которые помогают ей совершенствовать свою деятельность. Об отношении ЦБ РФ к новейшим трендам в области ИТ и о решении проблем в области ИТ-менеджмента мы попросили рассказать Михаила Сенаторова, заместителя председателя Центрального банка РФ.
Как часто вашей организации приходится перестраивать или существенно модернизировать свою ИТ-инфраструктуру? С чем были связаны последние изменения?
Банк России еще ни разу не перестраивал свою ИТ-инфраструктуру. Она выстраивалась, развивалась, модернизировалась, но кардинальных изменений в ней не производилось. Напомню, что после распада СССР в начале 90-х годов Российское республиканское отделение Госбанка СССР приобрело статус головного банка Российской Федерации, взяло на свой баланс часть технологической инфраструктуры Госбанка и принялось развивать передовые для своего времени средства передачи информации. С этого, собственно, и началось развитие ИТ-инфраструктуры ЦБ РФ.
Насколько серьезными вызовами оказываются изменения в ИТ-инфраструктуре лично для вас, как ИТ-руководителя организации?
Появление на рынке новых технологий, более эффективных, в том числе в плане общей стоимости владения, конечно же, побуждает нас анализировать экономическую целесообразность их внедрения: мы оцениваем, что выгоднее — инвестировать средства во внедрение конкретных новых технологий в масштабах банка в расчете на то, что затраты окупятся за разумные сроки, либо воздержаться от их развертывания и подождать появления следующих технологий. Подобный анализ проводится постоянно. Один из недавних примеров — переход от технологии frame relay в каналах связи на MPLS. Перед тем как принять решение о переходе, мы тщательно взвесили все его выгоды, затраты и риски. Проект по переходу на MPLS длился около двух лет. К настоящему моменту он уже завершен.
Какие инфраструктурные тренды наиболее сильно повлияли на стратегические планы ЦБ РФ в области ИТ-поддержки?
В первую очередь следует отметить виртуализацию вычислений. Это очень серьезный тренд, который будет определять развитие ИТ-инфраструктуры в ближайшее десятилетие. По сути, он означает изменение основополагающего подхода к проектированию информационных систем. Если раньше на каждое приложение отводился свой вполне определенный набор аппаратных ресурсов (серверы, системы хранения и пр.), то сейчас благодаря виртуализации появилась возможность размещать большое количество приложений на нескольких физических серверах. Таким образом, во-первых, повышается коэффициент использования этих серверов и эффективность их применения, во-вторых, снижаются затраты в расчете на рабочее место. Для ЦБ РФ это важно, поскольку у нас имеется более 100 тыс. рабочих мест, и в масштабах всего банка экономия получается значительная.
Благодаря консолидации и виртуализации серверного оборудования нам удалось добиться существенного экономического эффекта — значительно снизить затраты на закупки оборудования (в том числе и благодаря тому, что нет необходимости менять пользовательские ПК каждые три-четыре года, как раньше), а также уменьшить эксплуатационные расходы. Конечно, чтобы получить этот эффект, пришлось инвестировать немалые средства, но эти затраты себя оправдали.
Следующий шаг — облачные вычисления. На мой взгляд, это хороший маркетинговый термин, суть которого — развитие технологии виртуализации и консолидации ИТ. Мы ожидаем, что облачные вычисления сделают наши ИТ-системы более гибкими, легко перенастраиваемыми. В частности, планируется перевести почти 90% наших систем (не все, поскольку есть и те, для которых это нецелесообразно) в консолидированную виртуализированную ИТ-инфраструктуру, реализовав виртуализацию не только серверов, но и рабочих мест, а затем охватить все это единым частным облаком. Так мы создадим единый пул аппаратных, программных и информационных ресурсов, доступных всем нашим пользователям, при этом терминалы, которыми они пользуются, мы заменим на виртуальные образы рабочих мест. Этот процесс планируется завершить через два-три года.
Апологеты облаков говорят о том, что облачные вычисления смогут заменить собой вычисления на мэйнфреймах. Насколько я знаю, ЦБ РФ — один из крупнейших в России пользователей мэйнфреймов, поэтому было бы интересно узнать, согласны ли вы с таким мнением? Это возможно, например, в рамках ЦБ РФ?
Это абсолютно разные вещи. Современные мэйнфреймы сами по себе обеспечивают большую виртуализацию вычислений, благодаря чему на них могут одновременно работать многие сотни и тысячи серьезных приложений. Эти машины отличаются достаточно высокой скоростью вычислений и, что весьма важно для нас, очень высокой надежностью. В финансовых организациях имеется много функциональных задач, которые требуют непрерывности работы. Любой серьезный сбой будет вскоре замечен клиентами, в результате организация наверняка понесет не только прямые финансовые, но и репутационные издержки — недовольные клиенты могут просто перейти на обслуживание в другую организацию. Мэйнфреймы обеспечивают необходимый уровень надежности: время их простоя за год на порядки меньше, чем аналогичный показатель любого другого типа компьютеров.
Главная характерная черта облаков — виртуализация ресурсов. Поскольку мэйнфреймы имеют развитые средства виртуализации, они сами могут служить основой для построения облачного ядра.
Планирует ли ваша организация строить новые ЦОД? Планируется ли использовать коммерческие ЦОД для нужд ЦБ РФ?
Имеющихся ЦОД нам хватает, и создавать новые пока нет смысла. У нас есть три собственных ЦОД, сейчас мы осуществляем консолидацию в них наших ресурсов и переводим туда обработку большинства задач. В частности, уже полностью консолидированы приложения, поддерживающие платежную систему. В процессе переноса находится ряд аналитических систем. Мы и дальше будем продолжать централизацию вычислений, поскольку она позволяет очень существенно снизить расходы Банка России на поддержку своей организационной структуры и сделать ее более гибкой и эффективной.
У нас также есть региональные вычислительные центры, и хотя нагрузку на них мы постоянно снижаем, тем не менее остается ряд локальных задач, которые нет смысла централизовать, а потому они продолжают обрабатываться в региональных ВЦ.
Актуальны ли для ЦБ РФ энергоэффективные инфраструктурные технологии?
Критерий энергоэффективности не является определяющим при выборе нами компьютерного оборудования. Поскольку снижение компьютерами энергопотребления — это общемировая тенденция, она, конечно, нас тоже затрагивает, но мы не стремимся выступать активными участниками движения за повышение энергоэффективности.
Коснется ли пользователей ЦБ РФ консьюмеризация? В частности, планируется ли подключение планшетных компьютеров сотрудников к информационным системам и ресурсам организации?
Есть приложения, которые являются достаточно востребованными среди наших сотрудников и которые можно перенести на планшеты. Это, например, решения, позволяющие руководителям нашего банка (а это довольно большая группа сотрудников) знакомиться с прессой. ЦБ РФ — социально значимая организация, и ее руководителям очень важно отслеживать события в стране и в мире. Раньше мы распространяли среди руководства дайджесты прессы, подготовленные на бумаге, теперь доставляем их пользователям посредством планшетов, которые им выданы. Еще одно приложение — это так называемый офис, оно позволяет доставлять на планшет информацию о поступивших телефонных звонках, электронную почту и пр. Пока эти решения доступны ограниченному кругу пользователей, но по мере удешевления планшетами наверняка будут оснащены очень многие наши сотрудники. Схожая ситуация наблюдалась в свое время с сотовыми телефонами: когда-то они были очень дорогими и потому доступными лишь немногим, а сейчас они есть практически у каждого.
В одном из недавних выступлений вы заявили, что ИТ-инфраструктура должна строиться исходя из особенностей прикладных систем. Как определить, насколько имеющаяся или создаваемая ИТ-инфраструктура адекватна структуре и специфике приложений?
Поясню на примере Банка России. Три главные задачи, которые стоят перед нашей организацией, — обеспечение устойчивости национальной валюты, развитие банковского сектора и обеспечение эффективного и бесперебойного функционирования платежной системы. Первые две задачи важные, тем не менее в отличие от платежной системы они не столь требовательны к ИТ-сервисам. Платежная система — это по своей сути кровеносная система экономики. Если она остановится, то уже через несколько часов страна почувствует, что не проходят платежи, и это начнет негативно сказываться на бизнесе. В развитых странах Запада выделяют четыре критически важные системы, выход которых из строя приведет к непоправимым последствиям, — это системы водо- и энергоснабжения, защиты атомных объектов и платежная система. Обеспечение надежной работы платежной системы — критически важная задача. ИКТ-инфраструктура ЦБ РФ проектировалась и создавалась с учетом требований, которые предъявляет платежная система. Все остальные приложения не имеют столь жестких требований и вполне нормально работают на базе этой инфраструктуры. Конечно, время от времени приходится увеличивать пропускную способность каналов связи, но такие параметры, как надежность, время передачи данных, время восстановления, а также особенности поддержки системы, порядок устранения нештатных ситуаций и т.д., диктуются именно требованиями платежной системы. В других отраслях и в других организациях тоже имеются критически важные системы, они предъявляют свои требования, которые определяют параметры ИКТ-инфраструктур этих организаций.
Могу предположить, что изменение ИТ-инфраструктуры в соответствии с особенностями приложений может потребовать очень серьезных усилий и средств. Как считаете, стоит ли добиваться «идеального» соответствия или же достаточно обеспечить его приемлемый уровень?
Всегда нужно искать оптимальный вариант. Попытки довести какой-то один параметр до идеального уровня оборачиваются излишними затратами, в результате получить большую эффективность не удастся. Приведу пример. В свое время при централизации обработки платежной информации мы создавали два ЦОД, стремясь обеспечить высокую доступность платежной системы для пользователей, целостность данных и защищенность больших массивов данных. Главный из этих параметров — доступность. В случае сбоя в одном ЦОД платежную систему должен подхватить другой, так что два ЦОД, удаленных друг от друга на сотни километров (так называемая катастрофоустойчивая конфигурация), — это нормальное решение для обеспечения доступности критически важной системы. Если вы добавляете третий ЦОД, рассчитывая добиться еще большей устойчивости, то сложность системы в целом возрастает на порядок (поскольку резко увеличивается число связей, систем управления, центров управления и пр.), стоимость системы повышается в три раза (чтобы она была полносвязной и резервируемой), а ее надежность увеличивается на одну тысячную процента. Проведя эти расчеты, нетрудно уяснить, что гнаться за еще большей доступностью скорее всего нет смысла и что два ЦОД в подавляющем большинстве случаев обеспечивают оптимальный уровень надежности и доступности системы.
В ЦБ РФ наверняка накоплен пласт унаследованных решений — как программных, так и инфраструктурных. Каким образом удается их «вписывать» в обновляемый ИТ-ландшафт? Каких усилий это стоит? В частности, легко ли дается виртуализация?
Виртуализация дается, увы, нелегко. В самом деле, у нас имеется очень много приложений, которые работают, востребованы пользователями, и менять их на новые нецелесообразно, поскольку придется переучивать пользователей. Если приложением пользуется несколько десятков сотрудников, то переучить их не составит труда, если же сотни и тысячи, то в этом случае переделывать приложение нельзя — по крайней мере нельзя менять пользовательские интерфейсы, поскольку прямые и косвенные затраты и потери, связанные с переобучением, могут оказаться весьма значительными. Приложение может быть платформо-зависимым — это самый сложный вариант. В этом случае придется переписывать его, делая не зависящим от платформы и сохраняя при этом прежний пользовательский интерфейс, — другого решения этой проблемы нет. Чтобы обеспечить работоспособность некоторых приложений на виртуальных серверах, нам пришлось действовать именно таким способом.
Насколько охотно воспринимают необходимость обновления ИТ-ландшафта ваши коллеги по ИТ-департаменту? Приходилось ли сталкиваться с сопротивлением ИТ-персонала технологическим изменениям?
Конечно, приходилось. Представьте: вы — опытный специалист регионального вычислительного центра и имеете высокий статус в своей организации. И вот начинается процесс консолидации ИТ, он оборачивается для вас тем, что приложения, которые вы поддерживали и развивали, переводятся в центр, в результате ваша роль и значимость в организации неуклонно снижаются. Вам, разумеется, это не нравится, поэтому вы начинаете бороться, доказывая, что предложенные центром способы решения задач неэффективны и надо действовать по-другому. В результате начинается, скажем так, интенсивный диалог, и этот диалог иногда выходит на уровень председателя банка. И уже там принимается окончательное решение, переводить ли данную задачу в центр или оставить в региональных ВЦ. Подобные процессы приходится наблюдать постоянно.
Как считаете, должно ли ИТ-управление подстраиваться под меняющийся ИТ-ландшафт? И надо ли вообще изменять систему ИТ-менеджмента в соответствии с особенностями ИТ-инфраструктуры или приложений?
Конечно, надо. Например, если вы решили централизовать ИТ, то чем больше таких систем, как системы мониторинга и контроля за состоянием вашей информационной системы, системы поддержки и управления нештатными ситуациями, системы настроек оборудования и пр., вы переводите из региональных площадок в центр, тем больший объем компетенций вам нужно сосредоточить в центре. Как правило, в масштабах большой организации нецелесообразно все централизовывать или децентрализовывать, необходимо найти такой вариант, который позволит локальные задачи выполнять на местах, а те, что значимы для организации в целом, — в центре. Поиск баланса продолжается, в результате мы имеем живой, постоянно меняющийся организм, поскольку любые существенные изменения в инфраструктуре требуют изменения в системе мониторинга и управления ею.
С какими самыми сложными, на ваш взгляд, проблемами в области ИТ-менеджмента вам приходилось сталкиваться в последние годы?
Первая — это дисциплина ИТ-персонала. Причиной подавляющего большинства нештатных ситуаций является человеческий фактор. Иногда оказывается, что специалисты, отвечающие за сопровождение системы, или проводят какие-то нерегламентированые работы, или самовольно принимают решение о перенастройке, или пытаются разрешить инциденты, но в результате неудачных действий еще больше усугубляют их последствия — в общем, бывает по-разному. Наиболее частые причины — несоблюдение правил и регламентов обслуживания систем, недостаточное их знание, невнимательное изучение технической документации. Благодаря централизации удается уменьшить число специалистов, необходимых для обслуживания систем, следовательно, становится легче управлять ими, проще и дешевле обучать и т. д., к тому же нет необходимости держать в региональных отделениях ИТ-специалистов с очень высоким уровнем квалификации.
Вторая проблема — организация работ в масштабе всего ИТ-хозяйства. В информационно-телекоммуникационной системе ЦБ РФ одномоментно работает более 450 тыс. единиц компьютерного, телекоммуникационного, инженерного оборудования, различного программного обеспечения, средств защиты информации и т. д. Нужно все эти системы поддерживать, развивать, время от времени перенастраивать, устранять нештатные ситуации и пр. Работы идут постоянно. У нас нет выходных, поскольку по выходным производятся десятки видов работ, требующих отключения тех или иных видов сервисов для пользователей. Работы необходимо выстраивать так, чтобы они не мешали друг другу и чтобы после них информационная система ЦБ РФ вновь приходила в рабочее состояние. Это одна из самых сложных задач, поскольку в ходе ее выполнения очень часто возникают нештатные ситуации.