Энергетика реформирования

Энергетика вот уже несколько лет находится в состоянии, сравнимом с кризисным, причиной которого стала реформа отрасли. Опыт энергокомпаний по выживанию в условиях кардинальных изменений рыночной среды может оказаться полезен и компаниям из других отрасле

Если структура игроков на рынке меняется быстро, то это уже кризис. С 2004 года, когда в энергетике начали создаваться ОГК, ТГК и другие энергокомпании, изменилась не только структура игроков, но и структура заказов и потребностей, причем одновременно по всему спектру деятельности, поэтому реформу отрасли можно смело расценивать как кризис, считает генеральный директор компании «ГВЦ Энергетики» Евгений Аксенов.

Довольно часто проведение даже давно назревших реформ связано с непопулярными действиями. Кризис может стать отличным моментом, когда эти действия удается предпринять и довести до успешного результата, аргументировав их необходимость макроэкономическими причинами или вовсе никак не объясняя.

Начальник управления автоматизации компании «Челябэнергосбыт» Александр Меньшиков считает, что энергетический комплекс, особенно после реформы, стал очень емким понятием: «Автоматизации не уделялось достаточного внимания, и ИТ в энергетике долгое время были весьма устаревшими. В последние годы на многих предприятиях отрасли предприняты решительные шаги по развитию информационных систем. Энергетика начала наверстывать упущенное. Новые владельцы и топ-менеджеры, в основном пришедшие из бизнеса, понимают, что без современных ИТ пытаться развивать в конкурентной среде предприятие просто опасно. Спешным порядком строятся ЦОД, каналы связи с филиалами, приобретаются ERP-системы. В нашей компании есть понимание, что остановка в развитии ИТ хотя бы на год (даже из-за мирового кризиса) может лишить нас наработанного годами преимущества перед конкурентами».

Правда, по признанию Меньшикова, в «Челябэнергосбыте» из-за недостаточного финансирования темпы развития ИТ снижаются, и, хотя начатые проекты не приостановлены, новые пришлось отложить.

Уже сейчас эксперты оценивают падение спроса на энергоресурсы более чем на 10%, к концу года, возможно, оно достигнет 20—30%. Подобные макроэкономические условия во многом и определяют приоритетные задачи, стоящие перед ИТ в кризис. Это, в частности, защита входного денежного потока и снижение затрат с темпом, более быстрым, чем падение доходов.

«Решать данные задачи надо комплексно, поэтому в основе любого ИТ-решения сегодня должен лежать деловой расчет с суммированием в финансовом выражении всех выгод и прагматичной оценкой бюджета, который можно потратить на их достижение. Сейчас наиболее востребованными становятся ИТ-решения, уменьшающие потери от несоблюдения диспетчерских графиков, а также те, что позволяют уменьшить затраты на владение ИТ», — отмечает начальник управления стратегии развития и архитектуры информационных технологий компании «Комплексные энергетические системы» Игорь Скородумов.

Апофеоз лоскутной автоматизации

В результате экономического кризиса ИТ-рынок пришел в движение. Многие вынуждены искать новых поставщиков услуг и решений, которые смогут предложить более выгодные условия. По мнению Евгения Аксенова, сейчас стоит ожидать негативного отношения к брендам: «Не удивлюсь, если сейчас вдруг выяснится, что многие брендовые ИТ-решения работают неэффективно, а то, что реально работает, — это не бренды. Часто бренд сопровождает имиджевый флер, шлейф ажиотажа и бессмыслицы. Думаю, что такие проекты в кризис потерпят серьезное фиаско. В то же время, реально работающие и эффективные решения, даже если и не получат должного признания (поскольку у них все равно нет сильного маркетингового «лобби»), то по крайней мере оздоровят рынок и позволят спокойно пережить кризис».

За долгие годы внедрения интегрированных информационных систем уже сформировалось стойкое негативное отношение к лоскутной автоматизации. Но сейчас практически все разработчики уделяют очень серьезное внимание интегрируемости своих решений с системами других поставщиков и разработчиков. Учитывая, что в нынешней экономической ситуации, вероятно, придется зачастую решать локальные задачи, лоскутная автоматизация может достигнуть апофеоза.

Впрочем, Меньшиков возвращаться к лоскутному подходу категорически не хочет: «Мы досыта наелись такими решениями! Решение, иногда кажущееся временным, так “въедается” в бизнес компании, что остается жить на долгие годы и тянет за собой смежные решения. Даже внедряя современные решения, мы вынуждены сопрягать их с имеющимися». По наблюдениям Меньшикова, интеграция новых систем с унаследованными влечет колоссальное удорожание и замедление внедрения: «Несмотря на тяжелые
времена, в энергетике продолжаются работы с ведущими фирмами — дилерами самых серьезных мировых ИТ-брендов. Это вызвано тем, что в энергетике слишком долгое время старались все сделать либо самостоятельно, либо привлекая (часто по указке “сверху”) “местечковые” решения».

Скородумов в этом вопросе предлагает компромисс: по его мнению, малоизвестные и недорогие решения лучше называть инновационными. «Кризис заставил считать деньги, а поэтому мы практически не обращаем внимания на “силу бренда” и смотрим на эффективность решения, которая определяется скоростью отдачи и внутренней ставкой доходности инвестиционного проекта», — отмечает он.

В любом случае ИТ — это не шприц с адреналином. Чтобы ИТ дали бизнесу дополнительные конкурентные преимущества, компания должна предпринять ряд мер, в том числе и стратегических, лежащих вне ИТ-поля. «ИТ-инъекции будут носить очень локальный характер, чтобы реально стимулировать организм бизнеса в нужных аспектах. Кризис повысит полезность ИТ и, следовательно, зависимость бизнеса от ИТ может усилиться», — убежден Аксенов.

Время услуг

Энергетика всегда отличалась жесткой производственной дисциплиной и регламентом отраслевых процессов. Подобный консерватизм наверняка полезен с точки зрения обеспечения безопасности энергообъектов, но для ИТ он имеет и обратную сторону. «ИТ-отрасль предлагает инновации, а в энергетике это было мало востребовано. Сейчас ситуация изменилась, причем, накладываясь на традиционные жесткие организационные регламенты, инновации легче внедряются. Пусть долго и тяжело, но, по-моему, почти везде на предприятиях российской энергетики, где ERP-системы были приобретены, они были внедрены», — считает Меньшиков.

К особенностям отрасли Скородумов готов добавить и то обстоятельство, что энергетика по-прежнему остается очень сложной отраслью, в которой срок окупаемости инвестиционных проектов составляет половину срока жизни энергетического оборудования, а норма рентабельности — около 10% (в других отраслях рентабельность не опускается ниже 20%). «В связи с этим энергетика объективно требует зрелых технологий управления и сложных ИТ-решений, чтобы исключить ошибки. Так как кризис заставил задуматься о долгосрочном планировании всей отрасли, то опыт энергетики по планированию и управлению долгосрочными инвестиционными проектами с низкими нормами рентабельности, с моей точки зрения, будет интересен и другим отраслям», — отмечает Скородумов.

В условиях кризиса, когда многим приходится замораживать начатые проекты и отказываться от обсуждения новых приходит время эксплуатации, считает Аксенов: «Услуги по сопровождению — сервисы — более устойчивый бизнес, чем проекты. От проекта предприятию проще отказаться, чем от сервиса. Проект — это попытка добиться чего-то нового, которая может и не реализоваться, а сервис — это то, что ты потребляешь практически каждый день. Можно снизить уровень обслуживания, но вовсе отказаться от услуги бывает крайне сложно».

Сейчас для энергокомпаний наступает удачное время провести «амнистию» ранее «освоенных» ИТ-инвестиций, возложив на плечи ИТ-сервис-провайдеров ответственность за повышение их эффективности. В кризис эта мера становится экономически оправданной — в условиях инвестиционного голода ранее приобретенные ИТ-активы, будучи переданными в профессиональные руки ИТ-сервис-провайдера, могут стать очень важным инструментом повышения эффективности инвестиций в ИТ. Поэтому очень разумно доверять управление непрофильными для бизнеса активами тем, для кого они профильны.

«Расширение присутствия ИТ-сервис-провайдеров, стимулированное новыми экономическими условиями, в перспективе приведет к сбалансированности стоимость ИТ-активов и ИТ- услуг, с их помощью оказываемых. В такой ситуации, становится очевидно, что “имиджевые” проекты — самый мощный сервер или самое крупное внедрение – неминуемо приведут и к самым дорогим сервисам на многие годы. Поэтому адекватность таких решений потребует более веской, нежели сегодня, аргументации», — считает Аксенов.

Расчет — электронным способом

Почувствовав конкуренцию, вчерашние монополисты-энергетики были вынуждены повернуться лицом к клиенту. ОАО «Мосэнергосбыт» предстояло найти решение, позволяющее осуществлять прием платежей с меньшим процентом комиссии, а кроме того, существенно повысить качество обслуживания клиентов.

До недавнего времени платежи за потребляемую электроэнергию осуществлялись клиентами в основном через отделения Сбербанка России. Во-первых, потому что не так много других альтернатив, а во-вторых, потому что Сбербанк обладает самой разветвленной сетью отделений, где принимается большинство и других коммунальных платежей. Однако данная система не обеспечивает оперативного зачисления денежных средств на лицевой счет клиентов, не предоставляет информации о состоянии лицевого счета и предполагает определенную банковскую комиссию за предоставленные услуги.

В «Мосэнергосбыте» сделали ставку на новую платежную систему, способную проводить платежи не только по уже имеющейся схеме через банки, но и электронным способом. В этом случае клиенты «Мосэнергосбыта» могли бы оплачивать электроэнергию в любое время любым доступным способом: через банкоматы, терминалы самообслуживания, Internet и пр. Количество точек приема электронных платежей в городе постоянно растет, они работают практически круглосуточно. Интерфейс платежных терминалов позволяет организовать обратную связь и предоставить информацию о состоянии лицевого счета и текущих платежах.

В качестве исполнителя проекта была выбрана компания «Инфосистемы Джет». Процессинг платежей производится в подсистеме, реализованной средствами специализированной платформы Kabira Transaction Platform. Система обрабатывает до 300 транзакций в секунду. Этого вполне достаточно, чтобы выдержать нагрузки в вечернее время, когда большинство абонентов возвращается с работы. Принимая во внимание растущую популярность платежных терминалов и сокращение отчисления комиссионных, ожидается, что платежная система окупит себя за несколько лет.