Дистрибутивы ALT Linux поставляются вместе с печатной лицензией. Насколько она востребована вашими клиентами?
Да, во все коробки с дистрибутивами мы вкладываем уведомление о правах на русском языке. Оно востребовано, пользователи про него спрашивают, было несколько случаев, когда приезжали и просили поставить на этой бумаге подпись и печать. Интерес вызван прежде всего желанием иметь на случай проверки какой-то документ, подтверждающий легальность использования ПО, хотя IV часть ГК разрешает для программ для ЭВМ и баз данных обходиться без письменной формы договора.
На самом деле наш документ рассчитан в первую очередь на то, чтобы снять с покупателя риски, связанные с неправильным определением легального статуса различных программных компонент. Скачав программу из Internet, вы не можете быть уверены в легальности, даже если на сайте было написано, что это свободная программа — ведь вы не знаете, кто ее выложил, и точно ли указана лицензия.
Какие документы, помимо этой лицензии, необходимы компаниям, чтобы доказать лицензионную чистоту установленного программного обеспечения?
Добросовестность покупки можно подтвердить товарной накладной и счет-фактурой. Я считаю, что ситуация, при которой проверяемому приходится предъявлять документы для доказательства собственной невиновности, противоестественна. Это задача обвинения — искать доказательства вины.
Случались ли прецеденты использования вашей лицензии для доказательства лицензионной чистоты установки Linux
от вашей компании?
Да, были случаи, когда проверяющим предъявляли этот документ и вопросы по легальности снимались. Хотя воздействие тут было, скорее, чисто психологическое: «Смотрите, у нас все серьезно, все фабричное и с типографскими бумагами». Впрочем, лицензии, вкладываемые в коробки с традиционными программами, имеют точно такой же юридический статус, как и наше уведомление.
Есть ли разница в использовании терминов «открытое ПО» и «свободное ПО»?
Мне кажется, лучше говорить о свободном ПО, а не об открытом. Свободное как раз означает передачу вместе с экземпляром произведения определенного набора авторских имущественных прав, то есть является как раз юридическим термином. А термин «открытое» довольно сильно размыт. Кроме того, есть глоссарий, разработанный рабочей группой Мининформсвязи по СПО и одобренный коллегией министерства, так что, наверное, лучше придерживаться единообразной терминологии.
Как меняется законодательство в отношении программного обеспечения?
Существенное изменение в законодательстве состоит в том, что нарушение авторского права превратилось в уголовное преступление. Это означает, что дело может быть заведено и при отсутствии заявления со стороны пострадавшей стороны, что и произошло в деле Поносова. Замечу, что обращение к ЗоАП сейчас является некорректным, поскольку с 1 января 2008 года вступила в силу 4 часть ГК, которая заменила этот закон, так же как патентный закон и ряд других. Существенно, что по новому закону лицензия на ПО получила юридический смысл, примерно соответствующий неисключительным авторским имущественным правам старого закона.
Насколько законно в России использовать свободные лицензии, такие как GPL?
Соображения о неприменимости свободных лицензий в условиях российского законодательства представляются мне сомнительными. Действительно, понятие свободной лицензии в законодательстве не определено, но точно так же не определено там и понятие традиционной лицензии — тем не менее законодательство в равной мере применимо ко всем лицензиям. Проблема письменной формы договора также неспецифична для свободного ПО, при этом ссылка на приобретение в случае договора присоединения ничего не значит — приобрести можно разными способами, это не обязательно покупка. Проблема английского языка также легко решается, для этого есть целый ряд способов, например, можно заверять перевод с русского на английский (а не наоборот) со всеми подписями; а можно рассматривать лицензии как приложение к договору, а не как сам договор — тогда не будет проблем ни со сроком, ни с территорией. Наше уведомление о правах к дистрибутиву как раз и является таким рамочным договором присоединения, ссылающимся на множество свободных лицензий.
Валерий Коржов — обозреватель Computerworld Россия, oskar@osp.ru